Весь действующий в ОРВП суд построен на принципе рассмотрения дел единоличным судьей, и в этом, отношении он значительно разнится от дореволюционных русских судов. Только апелляционная инстанция формально коллегиальна, но и эта ее коллегиальность, в сущности фикция, так как все так называемое следствие по делу ведется одним членом суда или палаты, являющимся докладчиком по делу. Он единолично выслушивает объяснения сторон и заключения экспертов, допрашивает свидетелей, разрешает вопросы о приобщении к делу тех или иных документов или об удовлетворении ходатайств сторон. И только тогда, когда он считает дело выясненным, собирается судебная коллегия из трех судей, и председательствующий предлагает сторонам еще раз дать по делу свои объяснения. Обычно выговорившиеся к этому моменту стороны комкают эти объяснения, ограничиваются формально необходимым, и никакой проверки следствия, произведенного членом-докладчиком, коллегия в подавляющем большинстве случаев не производит.
Китайскому суду ОРВП совершенно чуждо понятие единства процесса. Весь китайский судебный процесс разбивается на множество отдельных моментов, не связанных между собою ни хронологически, ни логически, ни часто даже единством избирающего дело судьи. Более или менее сложные дела назначаются к слушанию по пяти и даже по десяти раз, да и самые простые дела редко ограничиваются одним заседанием. Каждое последующее заседание отделяется от предыдущего промежутком времени минимально в две-три недели, а иногда и в два-три месяца. Каждый раз дело редко слушается долее получаса или часа подряд, так как между часом и двумя и после пяти часов китайские судьи обязательно отдыхают и „чифанят“, т. е. закусывают или обедают, и дела всегда начинают слушаться не в назначенный час, а с большим запозданием. При этом каждый раз слушание дела начинается как бы с самого начала: задаются сторонам прежние вопросы, еще и еще раз требуются разные объяснения и справки и т. п. Часто случается, что судья, разбирающий данное дело, во время его длительного производства уезжает в отпуск и его неожиданно заменяет в одном или двух промежуточных заседаниях его заместитель, а затем дело снова возвращается к первоначальному судье.
Когда судья считает, что дело достаточно разъяснено (а этого момента никогда заранее ни по каким признакам определить нельзя), он прекращает объяснения сторон и объявляет, что слушание дела окончено и резолюция по нему будет оглашена тогда-то. Объявление резолюции откладывается обычно на срок от трех до семи, а иногда и на большее количество дней. Таким образом, с одной стороны, у судьи нет никогда единого и цельного впечатления от прошедшего перед ним дела, производство которого разбивается на ряд разделенных большими промежутками времени моментов, а с другой, — и решение по делу никогда не выносится под непосредственным впечатлением, а пишется значительно позднее в тиши канцелярии или рабочего кабинета.
Обстановка судебного процесса в судах ОРВП естественно чрезвычайно своеобразна. Все судоговорение идет на китайском языке, которого участвующие в деле стороны в большинстве случаев не знают и не понимают. Поэтому во всех заседаниях суда обязательно присутствует так называемый „драгоман“, т. е. переводчик, через которого стороны и сносятся с судьей. Естественно, что этот драгоман занимает центральное место в судоговорении и от него зависит очень многое, тем более, что не знающие китайского языка стороны абсолютно не в состоянии проверить точности его перевода. Отсюда и очень частые в харбинской обстановке попытки подкупа суда направляются обычно прежде всего на драгомана.
Для того чтобы обезопасить себя от произвола драгомана и его отсебятины, сторонам приходится принимать ряд мер предосторожности. Так прежде всего только очень неопытный человек произносит в китайском суде длинные речи без остановок, так как каждая такая, хотя бы получасовая, речь передается драгоманом судье в нескольких словах, причем остается совершенно неизвестным, насколько правильно понял ее и сам драгоман. Поэтому более опытные люди произносят в китайском суде не более двух-трех фраз под ряд и просят о переводе их судье для того, чтобы эти фрагменты речи доходили до него в более точном и полном переводе. Кроме того в интересах той же предосторожности стороны очень часто тотчас же после заседания излагают все данные ими объяснения на бумаге, переводят их на китайский язык и подают в суд для приобщения их к делу в письменном виде.
