По таёжным тропам. Записки геолога - страница 56

В устье Эмтегея было весело и оживленно. Около якутских изб возник целый палаточный городок. Гаврилов приехал пару дней тому назад. Еще раньше вернулся начальник отряда Филиппов, который вместе с геологом Женей Таракановым работал в бассейне Чиняки.

Итоги наших полевых работ оказались неплохими.

Огромное «белое пятно», расположенное в этой части территории Охотско-Колымского края, теперь в какой-то степени оказалось заполненным. На белом фоне карты появилась узорная речная сеть, покрытая разноцветными кружками, — данными опробования.

Невзгоды и трудности остались позади. Нам предстояло еще одно серьезное испытание на пути домой. Нужно было преодолеть знаменитые Колымские пороги.

Мне уже пришлось один раз проплыть через них в 1932 году. Они очень эффектны, особенно в малую осеннюю воду, но не представляют собой опасности. Надо только не бояться огромных грозно бушующих валов и смело бросаться в самую пучину ревущей воды, не пытаясь схитрить и проплыть сбоку, где путнику угрожает опасность разбиться о камни.

Наше прибытие отпраздновали обильным ужином. У Гаврилова оставались некоторые запасы драгоценного горючего, и мы, спрыснув благополучное окончание полевых работ, решили следующий праздник устроить после того, как будут пройдены пороги.

Несмотря на усталость после долгого пути, спать легли только в пять часов утра.

На Эмтегее все еще находилась застава из нескольких вооруженных бойцов. Начальник заставы Колосов, живой и общительный человек, рассказал нам, что несколько дней тому назад проезжающие якуты привели двух бандитов — тех, которые, по-видимому, напали на наш лагерь.

Я отправился взглянуть на них. Они действительно оказались нашими старыми знакомыми, посетившими наш лагерь 7 сентября и взявшими на память об этом посещении свыше 60 килограммов «сувениров», в том числе почти все наши продукты.

В тесной избушке под замком сидели два здоровенных мордастых дяди, с которыми не дай боже встретиться где-нибудь в глухом углу, да еще одному. Они молча и мрачно смотрели на нас. На ногах одного из них были надеты мои болотные сапоги с предательской желтой краской на голенищах. За каких-нибудь пару недель сапоги превратились в явно неизлечимых инвалидов.

7 сентября был совершен налет на наш лагерь, а 12-го они были задержаны более чем в 120 километрах от устья Эмтегея, в бассейне Индигирки, недалеко от Оймякона. За это время они успели основательно расправиться с забранными продуктами. Они сами себя подвели, смело и, пожалуй даже нахально, выйдя навстречу группе якутов, ехавших из Оймякона. Бандиты отрекомендовались работниками полевой партии, случайно заблудившимися, и стали просить указать им дорогу.

Внешний облик этих «рабочих» настолько ясно говорил об их настоящем прошлом, что якуты немедленно обезоружили их (у них было охотничье ружье) и любезно предложили следовать с ними до устья Эмтегея.

Те пытались разжалобить якутов и даже подкупить их остатками Семеновых сокровищ, но из этого ничего не вышло.

Семен смог вернуть себе только жалкие остатки своего добра. Все остальное находилось на плечах этих «рабочих» и было в таком состоянии, что даже невзыскательный Семен отказался взять обратно свои вещи.

18 сентября мы покинули гостеприимное устье Эмтегея и целой флотилией из шести плотов медленно поплыли по извилистому руслу Аян-Уряха. Прощай, Эмтегей! Прощай, старый дружище!

Давно уже скрылся из виду острый трехгранный залесенный мыс, а я долго еще всматривался в прозрачную даль, стараясь разглядеть знакомые очертания эмтегейских сопок.

День был прекрасный, и мы наслаждались чудесной погодой и приятным плаванием. Наш плот медленно плыл вниз по течению, выбрасывая густые клубы дыма из поставленной на его носу железной печки. Сквозь зеленоватую прозрачную воду отчетливо просматривалось усеянное крупной галькой дно реки. Временами нам попадались громадные косяки хариусов.

Со мной на плоту находились Успенский и Петр. Николая вместе с одним из рабочих отряда Гаврилова мы отправили до Оротука с конным транспортом. Вместе с ними ушли конюхи-якуты и наш Семен, с которым мы, закончив расчет, мирно расстались. Мы постарались, пак могли, компенсировать ему убытки от похищенного имущества, выделив с Алексеем Николаевичем кое-что из наших личных вещей, остававшихся в устье Эмтегея.