Вид открытого огня не то чтобы припугнул шипящих обитательниц змеиного грота, но хотя бы заставил их остановиться. Почуяв опасность, сдерживаемые инстинктивным страхом диких животных перед всепожирающим пламенем, ближайшие из змей замерли в нерешительности. Равно готовые и сдать назад, и рывком броситься на людей.
Впрочем, времени, чтобы сделать выбор, им не дали. Коротким резким ударом, меч Ильи разрубил одну из змей пополам. А в следующее мгновение уже обрушился на ее шипящую товарку. Не отставал и Малран, принявшийся орудовать клинком налево и направо. Но прежде протянул факел Кире.
— Посвети… хотя бы, — бросил он при этом.
А Кира про себя порадовалась, что всего пару часов назад настояла на том, чтобы факел несла не одна она, но Илья с Малраном тоже, по очереди. Хотя бы в отсутствие явной опасности и необходимости драться. Не взбунтуйся девушка заблаговременно, не воспротивься этой своей обязанности — и лишилась бы вся честная компания с ее падением единственного источника света.
Не иначе как опять… повезло.
Сраженные мечами, змеи падали одна за другой. Вот только все не переводились — видимо, пещера, служившая им домом, оказалась просто огромной. Из ответных атак скользкого чешуйчатого племени, правда, ни одна не была успешной. Вот только, увы, пока. И Илья Криницкий, и его юный наставник, и их вжавшаяся в стену спутница, понимали: силы двух воинов-людей не бесконечны. Рано или поздно их не хватит на очередной рывок и удар. Или на уклонение с достаточной скоростью и ловкостью, чтобы избежать встречи со змеиными зубами — ядовитыми, скорее всего да согласно закону Мерфи. И тогда…
Вот одна из змей изловчилась и проскользнула под клинком Ильи. Целила она, похоже, в руку, но… не успела дотянуться. Сапог Криницкого обрушился на тонкое тельце и прижал к земле, а павшее сверху острие клинка поставило точку в той безуспешной атаке.
На этот раз безуспешной…
Илья не успел даже дух перевести — неутомимые змеи из числа еще живых не дали ему такой возможности. Еще одна, метнувшись в его сторону, подобралась угрожающе близко. И лишь подоспевший клинок Малрана успел остановить ее.
В последний миг…
— Чувствую, в этой битве нам не победить, — первым озвучил общую на троих неутешительную мысль бывший актер, судорожно вздыхая и морщась от пота, начавшего уже стекать со лба в глаза, — отходим побыстрее… валим. Дамы впе…
Последняя фраза, с которой Илья обратился лично к Кире, так и осталась незаконченной. А сам Криницкий замер на месте с открытым ртом, лишь ощущая, как неведомая сила вцепилась ему в голову… изнутри, словно железной хваткой сжала мозг.
То же самое чувствовали и Малран с Кирой — так же застывшие, точно насекомые в янтаре. Одно радовало: яростные атаки несметных змеиных полчищ также враз сошли на нет. Хотя радоваться, как вскоре оказалось, тут было нечему.
Немного сдав назад, ползучие гадины замерли на месте в боевых стойках. Готовые к броску, они еще напоминали цифры «2». А в темной глубине пещеры, куда не дотягивался свет факела, зажглась еще одна пара глаз. Заметно больше остальных.
«Ш-ш-ш-што?» — хотел проговорить, но смог лишь беспомощно прошелестеть, едва шевеля языком и губами, Илья Криницкий. Ответ на его вопрос ждать себя не заставил. Очень скоро явившись воочию и во всей красе.
Огромное тело показалось из темноты: змея, толщиною с колодезный ворот. О длине ее оставалось только догадываться — причем с содроганием. Мельком Илья заметил, как судорожно и беззвучно шевелил губами Малран. Не то грязно ругался, не то молился своим варварским богам.
Медленно, словно смакуя момент триумфа, исполинская змея надвинулась на трех человечков. Голова твари остановилась в шаге от них, замерла. Змея не торопилась — уверенная, не иначе, что никуда добыча от нее не денется. Желтые, поблескивавшие в полумраке, глаза уставились на Илью и его оцепенелых спутников. Оценивающе уставились. Так посетитель ресторана изучает меню, прицениваясь и определяясь, с какого из блюд лучше начать трапезу.
В итоге выбор подземного чудища пал на Киру. Что, в общем-то, было и понятно — у хрупкой девушки и мясо нежнее, и косточки тоньше. Вот только самой Кире вовсе не хотелось угодить в змеиный желудок.
