По следам динозавров - страница 26
Пока все члены экспедиции ползали на руках и на коленях, рассматривая диковинную находку, Джордж Ольсен в каменистом обрыве открыл небольшой скелет динозавра; скелет залегал всего на четыре дюйма выше яиц. Это был экземпляр беззубого типа. Мы решили, что животное было застигнуто и засыпано песчаным вихрем в момент разграбления гнезда динозавра. Профессор Осборн назвал его «Oviraptor philoceraptos» (похититель яиц, любитель цераптосов). Первые экземпляры, найденные Ольсеном, имели восемь дюймов в длину и семь в окружности; сохранились они великолепно: несколько яиц было разбито, но по скорлупе можно было подумать, что они снесены вчера, а не десять миллионов лет тому назад. Скорлупа, толщиной в одну шестнадцатую дюйма, была, вероятно, в свое время твердой и не пористой; внутрь яиц сквозь трещины проник песок, так что содержимое яиц представляло плотный песчаник.
Спустя несколько дней, мы нашли новую кучку в пять яиц, затем Альберт Джонсон добыл еще группу в девять штук. В общем нами было собрано двадцать пять яиц. В двух яйцах, расколотых пополам, мы нашли тончайшие кости зародышей динозавров! Это положительно превосходило всякое вероятие! Итак, пред нами раскрывалась целая неведомая отрасль науки — палеоэмбриология!
За пять недель, проведенных в «Огненных скалах», мы нашли не только яйца, но также целую серию протоцераптосов в стадиях постепенного развития, так что могли устроить любопытную выставку этого вида динозавров, показав всю лестницу их развития, начиная от яиц и только что вылупившихся детенышей, вплоть до взрослых протоцераптосов в девять футов длины. Ни одна местность на земле не дала такого количества драгоценных экземпляров и такого неисчерпаемого научного материала, как этот бассейн в пустыне Гоби.
Эндрьюс за работой.
Поразительная картина развернулась перед нашим умственным взором теперь, после этих находок, и мы унеслись в обстановку, отдаленную от современной десятком миллионов лет!
Вот чудовище, похожее на дракона, стоит на краю ущелья, в местности, ныне называющейся Монголией. Его огромные круглые глаза смотрят прямо, не мигая; на узкой заостренной морде выступает загнутый клюв. Плоская голова покачивается взад и вперед в хрящевом кольце, сдавившем шею; девятифутовое тело с укороченными передними ногами заканчивается толстым хвостом.
Вот чудовище медленно спускается по склону холма и. усевшись в красный песок, оставляет в яме двадцать продолговатых белых яиц… Могло ли оно подозревать, что, несмотря на согревающие лучи солнца, этим яйцам не суждено будет развить в себе зародыши жизни? Могло ли оно предвидеть, что его сородичи, прожив положенный им срок, погибнут, а их потомки, через сотни тысяч поколений, двинутся в Сибирь, перейдут перешеек, естественный мост, ведущий в Америку, и распространятся в этой стране?..
Прошли миллионы лет. Мощные отложения покрыли снесенные динозавром яйца, скрыв их, как в могиле. Но работа дождей и ветра снова обнажила их и открыла изумленному человеку…
От большинства яиц остались, правда, только осколки скорлупы, но четыре яйца оказались в полной сохранности. Они утратили только свою первоначальную белизну, и от долгого лежания в земле приобрели коричневатый оттенок. Динозавр, положивший эти яйца, не узнал бы окрестностей своего гнезда, если бы увидел их в 1923 г. Громадное ущелье образовалось посреди равнины, которая тянется теперь волнистой линией к подножью Алтайских гор. Края этого бассейна усеяны красными утесами и обломками скал, которые издали напоминают развалины города, разрушенного войной. Среди скал бродят два-три горбатых верблюда, да овцы белоснежными пятнами выделяются на зеленом фоне когда-то бывшего здесь, ныне высохшего озера.
Мы взяли с собой запас газолина, ровно столько, сколько необходимо было для того, чтобы доехать до «Огненных скал»; провизии у нас было запасено на месяц. Мерин обещал доставить караван к этому сроку, но он запаздывал, и мы начинали серьезно беспокоиться: мрачная картина опустошения, произведенного засухой на караванном пути, красноречивее всяких слов говорила, что ожидало нас в том случае, если бы караван не дошел до нас. Наши обильные раскопки требовали большого количества пасты, и мы пожертвовали последний мешок муки на ее изготовление. Питались мы исключительно мясом, так как в антилопах не было недостатка; сыр монгольского изготовления мы избегали употреблять.
