— Даже с учётом моего подарка? — поинтересовался я, — вы ведь можете преподнести это, как знакомство императора Сун с первыми европейцами, которые ступили на его землю, да ещё и такими дарами.
Китаец задумался, поглаживая бородку.
— Есть ещё одна проблема господин Витале, — он поднял на меня взгляд, — боюсь, что вас не выпустят из порта.
— Это уже моя проблема господин Ин Чжао, — я склонил голову, — если вы принципиально не против моего предложения, мы можем обговорить день, когда выходим, и каждый получит то, чего он хочет. Вы же хотите вернуться?
Он снова замолчал, а я не мешал ему думать.
— Когда вы хотите отплыть? — наконец произнёс он.
— Через десять дней. Закончу с покупками специй и погрузкой, оставив лишь немного место под товар шёлка и фарфора, тем более, что много они и не займут.
— Тогда хорошо, через десять дней мой корабль будет ждать разрешения вашей проблемы с выходом из порта, — кивнул он, и продолжил, — могу я предложить вам какое-либо развлечение по вечерам, чтобы скрасить ожидание?
— Если честно уважаемый господин Ин Чжао, — поклонился я, — хотел бы попросить вас предоставить мне учителя, для изучения вашего родного языка, и если это будет возможно и местного. Вы всё же здесь многих и многое знаете, это я новичок.
Китайский купец сильно удивился.
— Вы хотите за десять дней познать то, на что у многих уходят годы?
— Конечно нет, — скромно ответил я, — только то, что смогу постичь.
Он задумчиво погладил бородку.
— Хорошо, завтра с утра займусь этим, чтобы подыскать вам достойных учителей.
— Буду весьма вам признателен, — я свистнул охрану и когда мне принесли одну из шкатулок, где лежали три зеркала, пододвинул её ему, — для закрепления наших торговых отношений, прошу принять от меня скромный дар.
Он не стал кривляться и отнекиваться, поскольку сам хотел обладать этими предметами, к тому же даром. Поэтому поблагодарив, он пожелал мне тихого вечера и спокойной ночи.
***
Ночью меня осторожно разбудил Марко, толкая в плечо.
— Господин Витале, проснитесь.
Я сонно открыл глаза, недовольно на него смотря, сквозь полусомкнутые веки.
— Чего тебе Марко! Поспать не даёшь.
— Начальник охраны дворца сидит под дверьми на коленях и о чём-то лопочет на своём, а кроме вас некому же перевести, — смутился он.
— Ладно, — я нехотя встал, и закутываясь на ходу в плащ, подошёл к двери.
— Что случилось уважаемый? — обратился я к нему на арабском.
— Господин, молю, сделайте с ними что-нибудь! — он бился лбом о пол, — они пришли ночью и поют ваше имя.
— Поют? — озадачился я, — моё имя?
— Да господин, — он продолжал кланяться.
— Марко, поднимай всех, мне нужна охрана, — распорядился я, не понимая, что происходит. Поэтому нужно было лучше подготовиться к встрече с неизвестным.
Через полчаса мы в полном вооружении и с готовыми к выстрелу арбалетами, пошли вслед за начальником охраны, который проводил нас сначала в сад, а затем к выходу из поместья. Вокруг было очень много охраны, которая не знала, что делать, а когда передо мной открыли ворота, челюсть отпала уже у меня. Везде, куда бы я не посмотрел, на улицах плотно друг к другу сидели на коленях люди и раз в пять минут, заунывно произносили моё имя, правда с тремя ошибками.
Едва я показался, как в рядах коленопреклонённых произошло движение, и их ряды выдавали из себя знакомую мне девушку, которая на коленях подползла ко мне и с сияющими глазами дотронулась до сапог.
— Что это? — нахмурился я, показывая на ряды людей, которых было явно больше пары тысяч.
— Это те несчастные, которых вы силой своей веры вчера спасли от смерти господин, — она поклонилась, дотронувшись лбом земли, это тут же повторили все остальные.
— И чего они хотят? — удивился я.
— Услышать о вашем Боге, — произнесла она, трепеща под моим суровым взглядом.
— Если я расскажу, вы больше не придёте сюда? А то у меня будут проблемы с местным правителем.
— Да! Обещаем! — она, как голос всех присутствующих, снова поклонилась до земли.
Я тяжело вздохнул, поворачиваясь к своим охранникам.
— Марко, троих пошли на корабль, пусть принесут из моей каюты Евангелие и Новый Завет.
