В собесе крысы канцелярские призадумались. В кашу ей поплевали, да не пошли куда звали.
Канун Нового. Он прилетает. Говорит, мол, не буду в гостинице жить. Давайте к маме! В однушку на Пискаревке!
А она плохо по-английски, по-итальянски никак, а языком любви не все можно объяснить. Ну ладно, что. Наготовили они борща, селедочки под шубой, гадость заливную, «оливьешечки» таз, да прочих изысков. Приехал принц На метро покатался, в «обезьяннике» посидел, на дороге упал, в магазине нахамили ему — принимает страна.
Сидит он, борщец ест и выдает:
— БОРСЧ! Боже! Снег! Хамло! Дороги! Водка! Вы дикая страна, но великая в своих борсчах и аутентичном аду. Ой, любо-дорого. Ой, не могу, держите меня. В жопу мой бизнес в Италии глупой. Остаюсь я тут. С мамой твоей, да с борсчом будем жить, поживать, да добра наживать. Все! Пойду полку прибью, да лампочку вкручу куда попало.
Принцесса наша из собеса как сидела, да так и слегла с единственной мыслью: «Твою ж налево». На работе крысы стали еще больше шушукаться и ржать. Люди на улицах ржали. Даже я ржала, да в рот не попало. Велика наша страна и могуча. Всех фашистов если не победим, то борщом поломаем. Весь мир в идиотов понаделаем. Но в счастливых. Исключительно в счастливых. На том и стоим, сигаретку тушим.
А вы говорите. Вот такие теперь истории про принцев, такой сейчас формат.
У меня была совсем другая сказка, я вам расскажу, пока вы отвернулись и не заметили, что я открыла рот и, не покладая его, сижу.
Жила-была девочка. Совсем-совсем обычная, только во время оргазма у нее были видения. Она видела будущее. В самый пик наслаждения в мозг ей загружалась картинка с будущим, и она кричала вовсе не «Да, да!», «Еще!», а «Грядет экономический кризис!», «Завтра выйдет новое поколение айфонов», «Пробка на Рязанке!». Сначала никто не придавал этому значения, подумаешь, пробка-то на Рязанке каждый день, да и кризисы не новьё, но потом начали прислушиваться. То счастливые номера в лотерее подскажет, то выдаст, где заначка лежит, а то и с карьерой поможет. Иными словами, все стали ее использовать. А она, дурочка наша, думала, что выросла красивая и умная и все ее любят.
Слава богу, у всех есть друзья, которые знают все лучше тебя. И лучше нашей дурочки знали. Глаза открыли, уши прочистили, налили водки. Она поплакала два дня, посмотрела мультиков и решила раз и навсегда перестать заниматься сексом. Сначала думала просто не испытывать оргазм, но сами знаете. Одно лишнее движение — и все. Опасно. Жила она одна-одинешенька, пока в своем унылом бложике не познакомилась с мальчиком, влюбилась и задумалась. Как же так ей теперь заниматься сексом, чтобы не чувствовать себя использованной? Прошлась она по женским сайтам, почитала прессу и два дня ее сильно рвало. Но она посмотрела мультиков, умылась и все решила. Встретилась она с тем мальчиком и говорит:
— С этого дня мы будем заниматься сексом, а у меня будет кляп во рту, такой в стиле садо-мазо, кругленький.
— Отлично, — сказал мальчик и смутился, так как не знал, куда при таких раскладах деть эти глупые ромашки, которые он принес ей на первое свидание.
В этот же вечер они купили кляп и предались разврату. И какое было удивление девочки, когда она узнала, что мальчик во время оргазма видел прошлое. Все! Кто убил Кеннеди, Лору Палмер, были ли американцы на Луне, жив ли Элвис и даже с точностью указывал координаты Ледового побоища. И так, знаете ли, тяжко ему было. Ведь не мучился мальчик вопросами: «Кто выпил мое пиво?», «Кто ел с моей тарелки?», «Кто спал в моей кроватке с моей Машенькой?». Он даже не спрашивал «А чо вчера было-то?». Даже «есть чо?» его как-то миновало в детстве. Ибо знал он, кто пил, кто спал, кто летал и что нету вовсе ничо. Кто виноват и что делать — он тоже знал, но когда его спрашивали, он как-то мерзко хихикал и спрашивал: «А чо, есть уже ЧО, да?» И выкрикивал он это свое прошлое во время оргазма, а девочки его сразу пугались. Ну, прижимает тебя к себе парень, вздрагивает всем телом, а потом как крикнет в ухо: «ЭТО БЫЛ СТАЛИН!» или «ГАГАРИН БЫЛ ПЕРВЫЙ!». Они конечно же пугались и убегали. Сидел мальчик один-одинешенек на разобранной кровати, в куче брошенной женской одежды, наедине со своими картинками. На крики девочек в комнату заходила мама: приоткроет так дверь, посмотрит, покачает головой да в тетрадочку пойдет записывать каллиграфическим почерком, чтоб потомки разобрали: «Гитлер — еврей», «У Монро было шесть пальцев», «Славяне произошли от смеха»… А сначала-то она переживала. Закроется мальчик по юности в комнате, а оттуда крики потом раздаются: «Яблочкин придумал лампочку, а вовсе не Эдисон!», «У Попова радио украли!», «Кенедюшку-у-у уби-и-и-ли-и-и», «Тесла был гриб!», а потом у него под кроватью журналы находила с тетками. А то и дядьками.
