Но самое лучшее в Холе — ее широкая улыбка, которой она делится с окружающими с щедростью распространителя религиозных листовок. Моя псинка приподнимает уголки рта и откидывает голову, наподобие того, как это делают довольные жизнью лошади. Когда она вспрыгивала на кровать между мной и Глорией, мы оба принимались ее гладить, и наша жизнь преисполнялась смысла…
Теперь Хола пристально смотрела через окно на темно-синие воды зимнего Гудзона и многоквартирные дома Джерси.
Как выяснилось позже, в этот момент она медитировала в ожидании теста «Собака — хороший гражданин».
Когда двадцать лет назад Американский клуб собаководства сертифицировал этот тест, некоторые собачники-консерваторы открыто смеялись.
Многие признанные дрессировщики объявили СХГ второсортной, высосанной из пальца версией уже существующих серьезных соревнований, финалисты которых получали титул Самой полезной собаки или Собаки-компаньона, а один пес — наиболее выдающийся — ежегодно награждался как Национальный чемпион по послушанию. На мероприятие пускали только по приглашениям. Теоретически, фавориты соревнований не ограничивались бордер-колли и золотистыми ретриверами, но, как правило, чемпионами становились только они. Ни один бернский зенненхунд еще ни разу не дошел даже до полуфинала.
Когда собаководы говорили, что СХГ — не что иное, как проверка на послушание для идиотов, в чем-то они были правы. Дрессировщики живут в альтернативной реальности, где люди знают, как обращаться с собакой, как выработать у нее условный рефлекс или добиться абсолютного послушания. Господи, они даже знают, что такое кликер[8]!
Сьюзан Конант считает, что «профессиональные собаководы увидели в СХГ развлечение для тех, кому питомцы приносят тапки и пульт от телевизора. Когда тест только появился, многие решили, что он отвратит собачников от серьезной дрессировки».
В одной из книг Конант, которая вышла вскоре после введения СХГ, детектив говорит: «Мое мнение [о СХГ] таково, что клубы должны поддержать это начинание. Как бы ни складывались обстоятельства, я всегда вспоминаю Уинфреда Гибсона Стрикленда, автора „Профессиональной дрессировки для вашей собаки“, который писал: если что-то заслуживает быть сделанным, оно заслуживает быть сделанным хорошо. Национальные соревнования — удел привилегированного меньшинства. Каждая собака заслуживает шанса на титул».
Те, кто критиковал СХГ, не учли самого главного. Этот тест не для собак. Он — для их хозяев. Если же так сложилось, что хозяин — самая инфантильная бестолочь на Риверсайдском шоссе, остается лишь один выход, который всегда рекомендуют на собраниях Анонимных алкоголиков. Не знаешь, что делать, — спроси у того, кто знает.
Я достал мобильный и набрал номер Кларка, с которым и так говорил почти каждый день, и почти каждый день — о наших собаках.
— Не знаю, что делать с Холой, — пожаловался я. — Глория ушла прошлой ночью. Похоже, она боится собаки.
— Где ты сейчас?
— Катаюсь.
— Тебя бросила жена, а ты катаешься? В одиночку? И что я должен об этом думать?
— Я не один, — возразил я. — Со мной Хола.
— Прекрасно. Жена оставила тебя с сумасшедшей собакой. Лучше не придумаешь.
— Она нас не оставила. Ей просто нужна передышка.
— Они все так сначала… — начал Кларк, но вдруг передумал договаривать.
Я представил, как все его возможные ответы пытаются выйти на орбиту, подобно наспех запущенным спутникам, и с полдороги обрушиваются в океан.
— Ладно, — наконец сдался он. — Поговорим об этом позже. Куда ты едешь?
— Не знаю. Мне нужно что-то придумать с Холой. Дело плохо. Глория ее боится.
— Марти, твоей собаки весь город боится. Она неуправляемая.
— А я думаю, что с ней все в порядке.
— Это потому, что у тебя алкогольные пары вместо мозгов. Ты не видишь реальности. Но когда-нибудь тебе придется с ней встретиться.
Я поморщился:
— Но что мне делать?
— Как насчет дрессировки? Начальный курс по послушанию?
— Мы его уже проходили.
— Приятель, я видел твою собаку. Похоже, она не имеет ни малейшего понятия о том, что такое дрессировка.
А вот это уже удар ниже пояса.
— Ладно. Все равно…
— Кстати, тебя кое-кто ищет. Ты помнишь, какой сегодня день?
