- Семейные проблемы?
Он помялся.
- Не совсем. Отец считает, что я должен сам найти место в жизни. Считать так он начал с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, и за полгода до этого он мне объявил о том, чтобы со дня рождения я жил своей жизнью. В общем - после дня рождения я собрал вещи и отчалил из дома.
Я покачала головой.
- Суровый у тебя отец.
- Да нет, он меня очень любит. И мать тоже. Просто мать серьезно болеет, и отец не мог ей лечение обеспечивать, да еще и меня содержать. Это скорее я слишком радикально к вопросу подошел. Из дома он меня не собирался выгонять, просто хотел, чтобы я начал зарабатывать себе на жизнь.
- Понятно. Кстати, ты заметил, что мы предоставлены сами себе?
- Заметил, но пока еще не до конца осознал. А что, у тебя есть какие-то планы?
- Не то чтобы планы... Просто теперь можно в более спокойном темпе работать.
- И то верно.
Мне безумно хотелось прижаться к нему, но я не знала, как он на это отреагирует.
Всю неделю, прошедшую с нашей прогулки, мы старательно избегали говорить о том, что я ему тогда рассказала, и о моих слезах. Всю неделю я старалась не думать о том, что он тогда стал для меня той поддержкой, которая мне была так нужна.
Всю неделю я старалась не думать о нем.
Выходило паршиво. Чем-то это было сравнимо с тем, чтобы "не думать о синей обезьяне", и чем больше я гнала от себя мысли о нем, тем больше их было.
- И у тебя будет время что-нибудь написать, - сказал Стас.
Я мысленно отвесила себе подзатыльник. Да уж, Лена, теперь перед тобой стоит крайне серьезный выбор - либо продолжать писать, либо потратить это время на него...
Господи...
Я ошарашено уставилась в зеркало. Хорошо, что он сейчас на меня не смотрит.
Нет, я что, всерьез решила завести роман? Похоже, что да. Интересно, а он согласится? Как бы это выяснить...
Ильта романов не заводила, да и если бы завела, то она с ее опытом мне точно не помощница. Подруг, которые бы помогли советом, у меня тоже нет... Наверное, Оксанка могла бы что-то подсказать, вот только наша с ней последняя встреча была не слишком...
Проклятье, да что я вообще понимаю в отношениях... Вот дуреха, столько времени занималась своей писаниной, а в реальной жизни совсем ничего не смыслю. Наверное, надо было хотя бы парочку парней в свое время завести, чтобы опыта набраться... Даже одного бы хватило...
- Лен...
- Да?
Спокойствие, только спокойствие, как говорил Великий Карлсон.
- Я уже давно хотел спросить...
- О чем?
- А у тебя есть кто-нибудь?
Привет, пятки, сказало сердце... Я все-таки ему нравлюсь. Господи, что делать-то...
- Нет. А что?
- Просто ты мне очень нравишься...
Господи, только не покраснеть... Это же будет черт знает что... Что он обо мне подумает...
- Ты мне тоже, - прошептала я.
- Что?
Так. Собраться. Держать себя в руках.
- Ты мне тоже нравишься.
Он улыбается. Проклятье, ну зачем он улыбается... эти его губы... и глаза... За что же мне такое...
- Честно?
- Да.
Он меня обнял.
Лена, ты попалась... Надо освободиться... или не надо? Как же рядом с ним хорошо... Так уютно и спокойно... Всю жизнь бы так и стояла...
- Знаешь, мне с тобой так спокойно...
- И мне...
Кто из нас это сказал, а кто ответил? Какая разница. Главное, что теперь можно прижаться к нему так, как я хотела.
Стук в дверь. Кого там принесло...
- Стасик, будь любезен, открой... Мне нужно с тобой кое-что прояснить...
Иногда я готова убить своего отчима.
- Лен, я...
Пришлось отпустить.
Стас открыл дверь, и впустил отчима.
- Стасик, скажи мне вот что...
Я подошла к своему ноуту, и принялась делать вид, что работаю, однако мысли мои были вовсе не о работе.
Так нельзя... Это безумие... Какого черта отчим приперся... И почему Стас его до сих пор не выпер? Ах да... он же на него работает...
Дверь за отчимом закрылась.
- Лен...
- Стас...
Смотрим друг на друга.
- Может...
- Может...
- Ты первая.
- Ладно... Может, нам не торопиться?
- Я хотел сказать то же самое. По крайней мере, до возвращения домой.
