Интересно, откуда юнец пронюхал об этом?
Наконец, Тейлон воспользовался случаем и сбежал.
Я неторопливо приблизился к молодому человеку и совершенно нейтральным тоном сказал:
- Вы произвели на него неизгладимое впечатление.
- Вы так считаете?
- Я в этом уверен. Вот только откуда вы узнали, что это его предприятие?
- Это очевидно. В последнее время господин Тейлон активно развивал сырьевую базу в том регионе, скупая всех мелких добытчиков. А поскольку не в его правилах далеко везти сырье, он явно заинтересован в местном производстве. Единственная компания, которая...
- Достаточно, молодой человек. Я вас понял. Хотите совет?
- Какой?
- Будьте более сдержаны. Обдумывайте, что и кому вы говорите. Иначе вы наживете много врагов.
- Меня и так все терпеть не могут.
- Почему?
- Я говорю всем только правду.
- Интересно. А вы в курсе, что правду тоже можно сказать неоднозначно?
- Я понимаю, что вы имеете в виду, но, боюсь, у меня в этом мало практики.
Мне неожиданно стало весело.
- Видите вот ту даму?
- Жену мэра?
- Да. Что вы можете сказать о ее наряде?
- Он вульгарен. И сидит на ней, как...
- Ну а я бы сказал, что он подчеркивает все достоинства ее фигуры. Ведь если подумать, то так оно и есть. Просто будьте чуть меньше зашорены.
- Но если она спросит меня, нравится ли мне ее платье...
- То вы ответите именно так, как только что услышали от меня, и мягко переведете разговор в другое русло. Это будет достаточно корректно, полностью правдиво, и не вызовет ни у кого неудобств. Немного тактичности никому не вредило, молодой человек.
- Спасибо, господин Клауд. Наверное, вы правы.
- Вы знаете кто я, а это уже невежливо. Мы не были представлены друг другу, и по правилам хорошего тона, вас мне должен представить кто-то из моих знакомых.
Я огляделся, и увидел в зале ту, с кем мне вовсе не хотелось бы встречаться. Триш Лэйди, во всем ее великолепии, сопровождала Шеона.
- К примеру - вот та дама в лиловом. Если вы познакомитесь с ней, то можете попросить ее представить вас мне. Надеюсь, что вы с ней еще не знакомы.
Я оставил мальчика одного, и отошел в сторону, чтобы понаблюдать, как он справится с ситуацией.
Парнишка избрал способ почти такой же прямолинейный, как удар дубиной промеж глаз. Подойдя к Шеону, который совершенно явственно скрипнул на весь зал зубами, он перекинулся с ним несколькими фразами, после чего довольно быстро переключил свое внимание на его спутницу. Я воспользовался минорным плетением, которое позволило бы мне их слышать.
- Ваше платье работы Зеккеля?
- Нет, что вы... Это Аллиар.
- Как необычно. Я был уверен, что это Зеккель.
- Я, пожалуй, оставлю вас, - произнес Шеон, стараясь уйти подальше от надоедливого мальчишки.
- О да, разумеется.
Судя по взгляду, брошенному Триш, она была бы тоже не прочь удалиться, но мальчик не дал ей шанса.
- А вы в курсе, что господин Аллиар очень часто использует в своих платьях...
Триш заметила меня, и с улыбкой, в которой, хвала небесам, не было ни капли гламора, провозгласила:
- Да это же Дайрус Клауд!
- Вот как? Извините, я ему не представлен.
- Да неужели... Идемте, я вас представлю.
Я напустил на себя скучающий вид, и достал бокал вина, попутно уменьшая громкость "прослушки".
Триш вела его ко мне, попутно отвечая на фразы мальчика. Когда они достаточно приблизились, она улыбнулась, и сказала:
- Господин Клауд...
- Госпожа Лэйди, - я вежливо кивнул ей в ответ.
- Позвольте представить мне вам этого милого молодого человека. Его зовут Глау Фернон. А теперь, мой юный друг, позвольте мне удалиться.
- Вот так вот сразу? - поинтересовался я. - Это довольно невежливо с вашей стороны, госпожа Лэйди.
Я заметил искорку страха в ее глазах.
- Пожалуй, вы правы, господин Клауд. Я с удовольствием побуду с этим милым юношей. Вы ведь не против моей компании?
- Видите ли, я всегда говорю правду, и из-за этого меня не очень любят.
- Действительно?
- Да. И вы мне омерзительны.
Я еле удержался от того, чтобы не расхохотаться на весь зал. Лицо Триш, на котором была ее неповторимая улыбка, неожиданно стало напоминать оскал хищника, готового разорвать свою жертву, но самым потрясающим в этой ситуации было то, что юный Глау ухитрился произнести все это тихо и почти неслышно ей на ухо, сохраняя при этом на лице очаровательнейшую улыбку, присущую юности.
