— А, понятно: это неотъемлемая часть сюжета «любовь с дикарем». Вы сопротивляетесь, а я беру вас силой. Кажется, так играют в эту игру?
— Не надо, прошу вас! Пожалуйста!
— Неплохо, совсем неплохо. Можете потом рассказывать всем подружкам, что я овладел вами силой. Это оживит салонный разговор.
Он провел по губам Миранды языком, и она невольно сжала руки на его плечах и круто выгнула спину, прижимаясь к нему.
— Как тепло! — пробормотал он, почувствовав жар, исходящий из местечка, где сливались ее бедра. — Ручаюсь, что и влажно.
Он быстро поцеловал ее, резким и чувственным движением погрузив язык глубоко в ее рот, одновременно ритмично потираясь бедрами о низ живота Миранды.
— Ястреб!
Вскинув голову, он злобно выругался.
— Ну что там?
— Ты просил разбудить тебя на рассвете, — послышался голос Эрни из темноты, уже начинающей приобретать оттенки серого цвета. Голос звучал виновато.
Поднимаясь, Ястреб не сводил глаз с Миранды. Нависнув над ней, он окинул взглядом спутанные волосы, припухшие от поцелуя губы, раздвинутые ноги.
— В газетах пишут правильно, миссис Прайс: вы — шлюха. Хорошо, что мы решили похитить Скотта. За вас никто не даст и ломаного гроша.
Перебравшись через борт машины, он пошел прочь, подтягивая джинсы. Слезы негодования и обиды обожгли глаза Миранды. Порывистым движением она смахнула их и попыталась уголком колючего шерстяного одеяла стереть с губ привкус поцелуев Ястреба О'Тула.
Но избавиться от этого привкуса ей так и не удалось.
— Просыпайтесь, Рэнди. Мы приехали.
Кто-то с силой встряхнул Миранду за плечо. Во сне она прислонилась к окну пикапа со стороны пассажирского сиденья и теперь испуганно вскинула голову. От неудобной позы у нее затекла шея. Миранда повертела головой, стараясь размять онемевшие мышцы.
Заморгав, она взглянула на мужчину, сидящего за рулем, и вдруг поняла: в машине они остались вдвоем. В тревоге выкрикнув: «Скотт!», она потянулась к дверной ручке, но Ястреб перехватил ее руку и сжал запястье прежде, чем Миранда успела вылететь из машины.
— Успокойтесь. Он с Эрни, вон там. Ястреб кивнул на лобовое стекло, усеянное останками разбившихся насекомых.
Скотт семенил за Эрни, как доверчивый щенок. Они направлялись по тропе к домику на колесах.
— Скотт попросился в туалет, и я отпустил его. — Ястреб развернул газету и провел ладонью по странице. — Вы попали на первую полосу, Рэнди.
— Почему вы так назвали меня?
— Так вас называют в газетах. Почему вы сами не сказали мне, как к вам обращаться?
— Вы не спрашивали.
— Так звал вас муж?
— Нет, я привыкла к уменьшительному имени с детства.
— А я думал, это прозвище, которое вы приобрели благодаря своей репутации[1].
Миранда не ответила на колкость, просматривая заголовки в газете. История похищения была записана со слов свидетелей. Разобрав баррикаду на рельсах с помощью нескольких пассажиров, машинист довел поезд до станции, по пути сообщив о случившемся в полицию. Сотрудники ФБР вместе с представителями местной полиции встретили поезд на станции. Очевидно, при встрече присутствовали и журналисты.
— Ваш бывший супруг ждал поезд на станции. Он был ошеломлен.
Фотография на первой полосе сразу бросалась в глаза. Член палаты представителей Мортон Прайс крупным планом. На снимке было видно, что его привлекательное лицо скривилось в гримасе боли. В статье цитировалось заявление Прайса: «Я сделаю все возможное, лишь бы вернуть моего сына. И Рэнди, конечно, тоже».
Миранда горько рассмеялась:
— Он не изменил своим привычкам.
— То есть?
— Он выдаивает из рекламы всю пользу — до последней капли. И, как обычно, вспоминает обо мне в последнюю очередь.
— Вы ждете от меня сочувствия? Миранда искоса взглянула на него.
— Я не жду от вас ничего, кроме поступков, достойных ублюдка. До сих пор вы не разочаровали меня, мистер О'Тул.
— И не собираюсь разочаровывать впредь. — Открыв дверцу. Ястреб вышел. Дождавшись, когда Рэнди обойдет машину и окажется рядом с ним, он сделал приглашающий жест рукой. — Добро пожаловать!
Миранда огляделась. Они находились в индейской деревне. Вместо домов здесь стояли преимущественно трейлеры, но было и несколько постоянных жилищ из кирпича-сырца или бревен. Главная улица выглядела пустынной. Неподалеку виднелось строение, служившее бензозаправкой, бакалейной лавкой и почтой одновременно, но и возле него было безлюдно. Еще одно здание можно было принять за школу, если бы не запертые двери. Больше рассматривать тут было нечего. Взгляд Рэнди устремился на каменистую дорогу, вьющуюся по склону холма и исчезающую за гребнем.
