Сирена взглянула на молоденькую служанку с кожей цвета меда и почувствовала к ней жалость. Кроме того, ее нисколько не испугала властность фрау Хольц. Было очевидно, что дом ван дер Риса находился в руках этой женщины. По всей видимости, она управляла домом много лет и тайно была недовольна вторжением новой «мефрау»[6]. Больше из-за упрямства, чем из желания утвердить свои права, Сирена оказала:
— Я не хочу, чтобы девушку увольняли. Разве такое важное поручение можно было давать ребенку? Согласитесь, фрау Хольц, что вам следовало бы самой заняться этим.
Челюсть у экономки отвисла. Фрау Хольц пыталась найти нужные слова, но Сирена заговорила прежде, чем та собралась с мыслями.
— Я хочу, чтобы меня немедленно провели в мою комнату. Мой брат также нуждается в отдельной комнате и чистой одежде, пока для него не приготовят новый гардероб.
— Да, юфрау. Я прослежу за этим сама, — сказала экономка, кивнув в сторону широкой изогнутой лестницы.
— В том нет необходимости, фрау Хольц, — холодно заметила Сирена. — Девушка, которую вы находите такой неумелой, вполне справится с этим. Думаю, что она даже может быть моей горничной. Наверняка она легко всему научится, если обращаться с ней по-доброму!
Фрау Хольц отступила в сторону, давая Сирене и Калебу пройти наверх. Поднимаясь по лестнице, они услышали голос экономки, холодно обратившийся к девушке:
— Что ты стоишь, Джулия? Юфрау хочет, чтобы ты прислуживала ей. Проводи юфрау и покажи ее комнату, а также комнату молодого сеньора. Я пришлю сейчас к нему Питера для услужения.
Фрау Хольц произнесла все это так отрывисто и мрачно, что Сирена пожалела о своем поступке, подорвавшем авторитет экономки. Джулия, как ее назвала фрау Хольц, напутала, плохо выполнила свою работу и, если быть справедливой, вполне заслужила выговор. И теперь, после того как Сирена вступилась за девушку, их отношения могут осложниться.
Но когда Джулия приподняла подол своего свободного цветастого платья, чтобы подняться по лестнице, экономка заговорила снова — на этот раз голос ее был мягче и добрее:
— Джулия, юфрау была настолько великодушна, что простила тебе твой промах, из-за которого ей пришлось испытать столько неудобств. Ты должна хорошо ей прислуживать и быть преданной.
Обернувшись, чтобы посмотреть на фрау Хольц, Сирена удивилась, увидев смягчившееся выражение лица этой женщины. Лицо Джулии светилось, черные глаза радостно сверкали, и она улыбалась экономке. Поняв, что ошиблась в фрау Хольц, Сирена мгновенно почувствовала раскаяние. Оказывается, несмотря на строгое обращение, эта женщина справедлива и добра к слугам. Она была выше мелочных придирок. И Джулия, и другие слуги явно знали об этом и уважали требовательную экономку.
* * *
— Юфрау, здесь гораздо прохладнее, — заметила Джулия, вводя Сирену в апартаменты, предназначенные для будущей хозяйки.
Все стены были задрапированы тонкой шелковой тканью: по неравномерно расцвеченному фону, колеблющемуся от светло-голубого до насыщенного индиго, рассыпан расшитый золотой нитью рисунок — гранаты и диковинные птицы с фантастическим опереньем. На полу лежали толстые ковры. Занавеси на окнах были из прозрачного светло-голубого шелка, и свет, струившийся сквозь них, создавал впечатление, будто вся комната — мягкое светло-голубое облако.
— Вы хотите принять ванну? — спросила Джулия, стоя за спиной Сирены и расстегивая пуговицы черного бумазейного платья.
— Да, конечно. Ванна — это то, что мне сейчас необходимо. Но прежде, чем ты пойдешь подготавливать ее, скажи мне, где находится комната брата.
— Внизу, через зал — налево, юфрау. А сейчас я займусь ванной. Менеер скоро захочет встретиться с вами, — Джулия опустила глаза, — я опозорила менеера перед его будущей женой. Он будет очень сердиться на меня.
— И будет совершенно прав, — строго заметила Сирена, решив подкрепить авторитет фрау Хольц. — Но я уверена, что, если ты пообещаешь хорошо прислуживать мне, он будет справедлив к тебе. А теперь быстрее приготовь воду для ванны.
— Хорошо, я сейчас принесу воду. Потом вы сможете отдохнуть. Менеер ждет юфрау к ужину. Я слышала, что он заказал особенно хороший ужин!
