— Мы найдем ее… вместе.
— Вы должны двигаться, мефрау. Вот уже несколько недель, как вы не выходили на палубу. А вам, между прочим, необходим свежий воздух и движение. Поверьте мне: лежание на кровати не принесет пользы ни вам, ни вашему ребенку. Умоляю вас, мефрау, пойдемте со мной на палубу. Там сейчас дует легкий, приятный ветерок, а брызги морских волн просто великолепны.
— Я не в силах видеть этого чертового Альвареса. Во мне все вскипает при одной только мысли о нем! Я убила бы его голыми руками! Если бы могла…
— Сейчас нет смысла даже и думать об этом. Вы должны выбросить эту мысль из головы. День и ночь у дверей нашей каюты стоят два вооруженных до зубов стражника. Хотя испанец понимает, что вы не сможете драться в вашем положении…
— В моем положении! В каком угодно положении я дралась бы с ним, если бы знала, что это каким-то образом поможет нам. Вы правы, фрау Хольц: бесполезно даже и мечтать о том, чтобы справиться сейчас с этим ублюдком. Однако, — она понизила голос, а глаза ее злобно сверкнули, — я не всегда буду в этом положении!
— Но, мефрау, вы забываете, что потом у вас будет еще ноша, которой сейчас вы лишены, — ваш ребенок.
— Ах да, ребенок! Вы, фрау Хольц, позаботитесь о ребенке, а я тем временем пойду и оскоплю этого мерзавца Альвареса! — с невозмутимым видом произнесла Сирена.
Услышав такое необычное заявление, экономка вытаращила удивленно глаза и открыла рот. Больше всего ее поразило то, с каким уверенным спокойствием Сирена произнесла эти дерзкие слова. И у фрау Хольц вдруг отпали всякие сомнения, что при желании эта молодая женщина сумеет выполнить свое зловещее обещание.
— Однако, думаю, вы правы, фрау Хольц! Короткая прогулка по палубе пойдет мне на пользу. Ну что ж, идемте? — спросила она, решительно поднимаясь с жесткой койки.
Две женщины прохаживались по верхней палубе, а слабый морской ветерок лениво трепал их волосы и румянил бледные щеки.
— Как давно я не гуляла на свежем воздухе! — вздохнула Сирена и остановилась.
На бирюзовом небосклоне, необыкновенно высоком и чистом, лишь кое-где подернутом белоснежным кружевом маленьких перистых облачков, сиял золотистый шар солнца, ослепительно-жгучий, заливающий блеском холмистую поверхность моря.
Какое-то торжественное безмолвие простиралось кругом.
Могучие, ясно-синие волны, сверкая на солнце своими серебристыми барашками и нагоняя одна другую, добродушно вздыхали.
Ни одного белеющего паруса, пусто вокруг!
Сирена перегнулась через борт и увидела стайку рыбок, промелькнувшую на гребне прозрачной лазурной волны. Как легко, как резво пронесла их сверкающая вода! Тяжело вздохнув, молодая женщина отошла от борта и присоединилась к фрау Хольц.
— Итак, моя дорогая Сирена решила снова наслаждаться жизнью! — вкрадчиво пропел Цезарь, устремляясь к ним навстречу. — Может, я тоже прогуляюсь с вами?.. День сегодня прекрасный!
— Если ты приблизишься к нам хотя бы на один шаг, — произнесла Сирена, остановившись, — я уйду вниз! И запомни: я не желаю находиться в твоем обществе ни сейчас, ни потом. Если тебе нужно гулять — гуляй один! Предупреждаю тебя, Цезарь: держись от меня подальше!
— Хорошо, моя дорогая Сирена. У меня нет намерения ни навязывать тебе свое общество, ни вообще принуждать тебя к чему-либо.
— Похвально, что ты оказался таким понятливым. Видишь ли, я для себя усвоила, что находиться вблизи тебя не только неприятно, но и чревато последствиями, — она сердито повернулась к испанцу спиной. — Выброси из своей головы всякие надежды на мой счет. Ты всегда был мне противен! Никогда, никогда я не подпустила бы тебя и близко к себе! Ты напоил меня наркотиком… Можешь думать что угодно, но мне представлялось, что я была с Риганом.
— Моя дорогая Сирена, смею тебя заверить, что я терпеливый человек. Прежде чем я что-либо предпринимаю, я просчитываю каждый шаг. А это значит, что я, к тому же, еще и предусмотрительный человек. Так что, имей в виду: в следующий раз, когда ты будешь со мной в постели, единственным наркотиком, который заиграет у тебя в крови, будет страсть! Я разожгу в тебе желание. Придет время — и ты сама запросишь близости со мной.
