Тело, лежащее на узкой кровати, издало что-то похожее на рыдание, и молодая монахиня подняла глаза, но Алиенора, казалось, лежит совершенно спокойно.
Ричард теперь в руках Господа, и она вскоре будет там же. Алиенору держало только воспоминание о Генри. Их отношения были отравлены такой горечью, что легко можно забыть о том, как замечательно они жили прежде – до того, как измены, всепожирающая ненависть и мятеж разделили их. Но сейчас, в самом конце, она хотела вспомнить, проникнуться тем счастьем, которым они наслаждались на первых порах, когда все только начиналось. И в тысячный раз пыталась понять, что же не задалось между ними. Но сомневалась, что это удастся.
«Кто мог бы сказать, – размышляла Алиенора, и слабая улыбка при этом заиграла на ее впавших губах, – что мы влюбимся друг в друга без памяти и своим соединением потрясем мир? Даже сейчас в это трудно поверить. Ни один поэт или трубадур не смог понять это. Но кто же может объяснить движения сердца… или притяжение двух здоровых тел друг к другу».
Алиенора никогда не забывала тех дней в Париже, хотя это и было полстолетия назад, тогда она впервые увидела Генри во всей его юношеской красоте…
Головокружительные воспоминания, которые теперь вытеснялись печальными. Они всегда оставались при ней. Не только трагедия их брака, но и страдания и бесконечная скорбь утрат. Одиннадцать детей, которых она родила, и девять, которых потеряла, – они так часто приходили к ней. Печальная процессия обожаемых призраков: Мария и Алиса – она так и не увидела их после развода с Людовиком, обе упокоились шесть лет назад, оставив Алиенору жить с раскаянием за то, что она не смогла стать для них настоящей матерью. Маленький Вильгельм, младенец Филип – такие сладкие мимолетные горькие воспоминания. Молодой Генрих и Жоффруа, ее красивые, здоровые сыновья, ушедшие преждевременно в иной мир, и только смерть смогла победить их непримиримое соперничество. Любимая дочь Матильда, которую смерть забрала во время родов в то же лето, что и Генри. Трагически сложилась судьба Иоанны, чью красоту запятнали неудачный брак и ожоги, полученные во время страшного пожара. Все это ослабило дочь до такой степени, что она не смогла перенести тяжелых родов. И обожаемый Ричард, который должен был бы стать ей опорой в старости, тоже ушел от нее. Ричард потерпел поражение от турок в Крестовом походе и не смог освободить Иерусалим, потом попал в плен к предателю-императору. Сколько сил положила Алиенора, к какой только лести не прибегала, чтобы собрать деньги на выкуп! А теперь его львиное сердце перестало биться, и он лежал здесь же, в Фонтевро, у алтаря, в ногах своего отца, как в смирении и раскаянии просил о том сам Ричард. И скоро, если Господь проявит милосердие, и сама она упокоится рядом с ними.
После смерти Ричарда свет исчез из жизни Алиеноры. Жалкое подобие себя прежней, она тем не менее сделала все, что в силах человеческих, чтобы закрепить за Иоанном его наследство, но сердце ее не лежало к этому, оно уже было окончательно разбито. Однако и после этого, хотя Алиенора уже и состарилась, ей не было покоя. Пришлось пересечь негостеприимные Пиренеи, чтобы увезти из Кастилии внучку, ребенка Алиеноры, и выдать замуж на дофина Людовика, сына Филипа Августа. Потом случился мятеж, возглавленный ее внуком Артуром Бретанским, который претендовал на корону Иоанна и даже имел наглость осадить замок Мирабо, где находилась его восьмидесятилетняя бабушка. И Иоанн, тот самый вероломный Иоанн, продемонстрировал характер и, одержимый чувством мести, пришел ее спасать – прискакал с сумасшедшей скоростью на белом боевом коне, чтобы разорвать осаду. После этого Алиенора чуть ли не полюбила Иоанна. В тот момент она испытывала к сыну самые теплые за свою жизнь чувства.
Но после Мирабо Иоанн убил Артура. Он никогда в том не признался – никто не говорит о таком открыто, но Алиенора все знала. Шепотом передавались страшные истории. Кто-то рассказывал, что король приказал тюремщику ослепить и кастрировать пленника, другие утверждали, что Иоанн убил его собственными руками, а тело с камнем на шее сбросили в Сену. Алиенора умоляла сына сохранить внуку жизнь, но Иоанн избегал встречаться с матерью взглядом. Вот тогда-то она и поняла. И опять ей казалось, что семейство Плантагенетов проклято, а его отпрыски, эти злосчастные потомки ведьмы Мелузины, будут вечно уничтожать друг друга. Неужели этому никогда не будет конца?
