– Что делать будем? – возбужденно спросил Бестужев.
Коней оставили в крохотной ложбинке под присмотром Миши и освобожденных из плена аминов, а сами скрытно подобрались налетчикам в тыл. Сделать это было на изумление легко. Служба у хитчей не неслась, и заметить обход противник мог разве что случайно, если кто нечаянно оглянется назад.
Отдавать приказ Кречетов не спешил. Восемь винтовок, если считать Кангара, могли породить у ничего не подозревавших разбойников панику, а могли лишь спровоцировать ответный удар. Все-таки, нападавших было настолько больше подошедшего отряда, что перестрелять их всех было нереально. Рисковать же судьбой экспедиции полковник не имел права.
– Если бы главаря достать, – тихонько произнес полковник.
– Абдул – самый опытный воин, – вставил веское слово Кангар. – Стреляет метко. На саблях его вообще никому не взять. Он слово дал – если кто победит, будет тому служить всю жизнь.
– Интересно, зачем и кому нужен мертвый слуга? – картинно вскинул бровь Бестужев.
Его возбуждение улеглось, и теперь бывший гвардеец чувствовал себя, словно в великосветском салоне перед выходом признанной королевы общества. Вдобавок, не смотря на молодость, Бестужев имел Императорский приз за стрельбу из винтовки и револьвера, и теперь хотел испытать на практике свое искусство.
– Слугой, говоришь? – переспросил Буйволов.
– И не вздумай! – понял ход его мысли Кречетов.
Он достаточно хорошо знал своего офицера.
– По крайней мере, это выход, – твердо посмотрел на командира Буйволов.
Рука есаула привычно коснулась рукояти клыча.
– Подстрелят по дороге, – возразил Кречетов.
Буйволов лишь хмыкнул в ответ. Он уже прикинул вероятную психологию аборигенов и решил, что вызов их предводителя на честный бой вполне может быть принятым. Если он хоть что-то понимал в обычаях подобных воинственных полудиких обществ.
– Это мы посмотрим, – озвучил свои мысли есаул и повернулся к Кангару. – Говоришь, никто его еще не побеждал?
Проводник покачал головой. Он явно не мог понять, куда клонится разговор.
– А вызвать на бой его можно? – уточнил Буйволов.
– Ты хочешь быть мертвым? – в представлении Кангара Абдул был кем-то неуязвимым, человеком, несущим смерть. Поэтому в голосе скупого на эмоции туземца послышалось нечто, похожее на сочувствие к понравившемуся ему сильному и спокойному офицеру.
– Я хочу прекратить все это безобразие, – Буйволов кивнул в сторону временно притихшего боя.
Он задал несколько уточняющих вопросов. Ответы вполне удовлетворили есаула. Какой-то шанс вызвать на поединок главаря был, а что еще надо? Все лучше, чем всем скопом вступать в сомнительный по исходу бой.
– Андрей Владимирович? – обращение содержало в себе вопрос.
Кречетову очень не нравился план есаула. Как кадровый офицер, он не любил посылать кого-то на дело с большим риском, однако вдруг да получится? Если бы еще самому…
Полковник был достаточно объективным и понимал – в таких делах ему с Буйволовым тягаться не стоит.
– С Богом, Петр Антонович! Ни пуха вам ни пера!
– К черту! – офицеры обнялись.
Бестужев смотрел на товарища с завистью. Он бы тоже хотел, но – увы! – как и полковник на данную роль не годился.
Вот если бы речь шла о стрельбе…
Служба у налетчиков действительно неслась плохо. Будь в распоряжении Кречетова побольше людей, ничего не стоило бы напасть с тыла и разгромить хитчей в пух и прах. Одинокий всадник проделал больше половины пути, прежде чем был замечен на вражеской стороне.
Свою роль сыграло и затишье. В накале боя незнакомца наверняка бы прежде пристрелили, и лишь потом постарались бы узнать, кто это такой? А тут даже интересно стало: человек едет не скрываясь, словно ни в чем не бывало, надо бы хоть узнать, что это за безумец? И ведь не похож на уроженца гор! Светлый, одет иначе, да и вместо положенной мужчине бороды одни усы топорщатся в стороны.
