Благо, Кангар тоже вошел в число неофитов. Знаний ему пока не хватало, пусть батюшка и наставлял его в свободное время, но веру проводник уже обрел, принял таинство Крещения, и теперь мог считаться помощником в нелегкой службе отца Александра.
– Вы правы, Карл Иванович, – признал правоту Мюллера монах.
Вообще-то он редко слушал кого-нибудь, но тут подсказка пришла очень кстати. Осталось по хозяйски заглянуть в соседнюю комнату, где вместе с казаками ночевал проводник, тем более, там уже тоже проснулись, и осталось лишь позвать Кангара с собой.
Так они и вышли с постоялого двора – единственный священник на Зенграбе и один из обращенных им местных жителей.
– Вставайте, поручик, – Буйволов потряс гвардейца за плечо.
Тот что-то недовольно пробурчал, однако глаза открыл и, обнаружив рядом начальство, немедленно сел.
– Который час?
– Скоро полдень, – отозвался из другого угла комнаты Кречетов. – Мы вам дали отоспаться после трудной ночи, однако дела. Мы приглашены к мейру Джаваду. Так что, форма одежды – парадная.
Может, полковник и обошелся бы без гвардейца, но переговоры обещали быть долгими, а в таких случаях важно точнее понимать друг друга. Иногда даже разговаривая на одном языке, люди умудряются в одни и те же слова вкладывать абсолютно разные понятия. Что же говорить о совершенно разных диалектах?
Сам Кречетов был уже облачен в мундир при орденах и золотых погонах, конечно, не так, как положено, скажем, при визите к Государю, однако большинство вещей осталось при основной экспедиции, и еще счастье, что с собой было взято хоть что-то.
– Умыться дайте, – попросил Бестужев.
Поручик чувствовал, что лицо у него откровенно заспанное, явно не соответствующее визиту к местному правителю.
Мимоходом пришлось пожалеть об отсутствии денщика, но тут уж ничего не поделать, да и плох офицер, который не в состоянии сам привести себя в порядок. Вон, вошедший Мюллер и тот выглядел, будто собрался на прогулку по Невскому или на лекции к своим студентам. Только до Невского было далеко, а единственный студент вместо теоретического курса сейчас проходил практические занятия. Сразу по многим предметам, включая те, которые не заявлены ни в одном академическом курсе.
– Кстати, Карл Иванович, батюшка не пришел? – поинтересовался между делом Кречетов. – Было бы неплохо включить в делегацию и его, как представителя церкви.
– Не появлялся, любезный Андрей Владимирович, – привычно поправил пенсне профессор. – Должно быть, склоняет на свой страх и риск аборигенов к вере.
– Случайно, не побьют? Вопросы религии очень тонкие, тут легко случайно перейти грань, за которой сочтут богохульником со всеми последствиями.
– Вроде, пока обходилось, – заметил Мюллер.
– Пока – не значит всегда. Только великомученика нам не хватало, – вздохнул полковник. – Впрочем, горцы довольно терпимы к чужим взглядам.
– Не только терпимы, – улыбнулся вернувшийся в комнату умытый Бестужев. – Помяните мое слово, господа – скоро нам придется закладывать здесь храм. И станет тогда отец Александр сперва архиереем, а там, глядишь, и патриархом прежде этого мира, а затем и всех прилегающих.
– Интересно, а наш батюшка имеет на это право? – заинтересовался Мюллер. Подобно абсолютному большинству людей, он слабо разбирался в церковной иерархии и в возможностях того или иного лица. – Мне кажется, это прерогатива более вышестоящих деятелей.
– Но Карл Иванович, все вышестоящие остались в прошлом, – напомнил Кречетов. – Сейчас мы одни, и вправе самостоятельно решать любые задачи.
Напоминание было грустным. Одно дело – чувствовать за собой поддержку великой страны, и совсем другое – оказаться в одиночестве перед лицом незнакомого и не совсем понятного мира, а перед тем, как решать, надо прежде поставить конкретные задачи. Что вообще предстоит делать в нынешней ситуации? И вообще, может ли Кречетов что-то приказывать, или каждый вправе действовать сам по себе?
На последний вопрос ответ у полковника был. До последней возможности удерживать людей вместе, тем более, они сами не возражали против этого.
– Ладно, поехали, – отрезал не желающие уходить мысли полковник. – Посмотрим, до чего мы сумеем договориться?
