Вообще мне кажется, что в каждом человеке живет жуткий лодырь. Пусть и работа тебе нравится, и испытываешь желание что-то созидать и творить, но попадешь в условия, где ты на всем готовеньком и ни о чем не надо заботиться, – тут же пропадет всякая охота пальцем шевельнуть, заняться чем-то полезным. Не знаю, как кто, а я именно таков, и мне не стыдно. Рика плескалась в ванне. Смотреть программу надоело.
– Старуха, ты не утонула? – спросил я просто так.
– Пока нет, а что?
– Выходи, посиди со мной. Мне скучно.
– А чем тебя развлечь?
– Придумай что-нибудь…
Дверь ванной хлопнула у меня за спиной.
– Не оборачивайся, я не одета.
– Была охота – шевелиться лень.
– Тоже мне – ленивый супермен!
– Супермен я только на работе, а сейчас – отпускной лодырь.
– Ничего, я тебя расшевелю.
Она села в кресло напротив, взяла со столика стакан и отпила глоток.
– Знаешь, а шеф молодец! По-моему, он специально отправил нас вместе, чтобы я тебя окончательно окрутила. Пора брать инициативу в свои руки – ты, видно, никогда не решишься сам сделать мне предложение.
– Почему? Когда-нибудь решусь… Вот только разберусь с делами и высплюсь хорошенько.
– Болтун! Этого никогда не будет.
Она подошла и села на подлокотник моего кресла.
– Так ты не хочешь шевелиться?
– Не-а.
– Ладно!
Ледяной сок в мгновение перекочевал из стакана за ворот моей рубашки. Рика отпрыгнула раньше, чем я успел ее поймать.
– Ну, погоди!
Я прыгнул, стараясь ухватить край ее туники, но она оказалась проворней и, надев мне на голову подушку, отскочила в сторону. Второй прыжок оказался еще менее удачным. Не рассчитав, я оттолкнулся сильнее, чем следовало, и распластался бы по стене, не окажись в этом месте дверь каюты. Автомат успел сработать, дверь открылась, и я вылетел в коридор, сбив с ног стюарда с подносом. Душ из всевозможных холодных напитков привел меня в чувство. Самым вежливым образом принеся извинения ошалело глядевшему на меня служителю, я вернулся в каюту и притворился ушибленным. Я громко охал и стонал, пока не разжалобил эту разбойницу, умиравшую от хохота. Сдаваться она пришла сама. Погладив ушибы и таким образом вылечив меня, она сказала, что больше так не будет. Я, конечно, поверил и простил…
Целовались мы долго.
– Все! Расширенную программу безобразий отложим на ночь. А теперь одевайся, – скомандовал я. – Пойдем в ресторан, посмотрим, кого нам Бог послал в попутчики.
В ресторане было неожиданно тихо. Мы, не долго думая, сели за свободный столик и включили светильник. Вокруг слышался приглушенный говор, где-то смеялись…
– Хорошо!
– Ты о чем? – Рика оторвала взгляд от меню.
– О тишине.
Подошла официантка. Я сделал заказ и спросил:
– Скажите, у вас всегда так?
– Что именно?
– Грохота нет.
– В это время – да.
– Тихий час?
– Если хотите, – девушка улыбнулась. – Танцевальная программа после десяти.
– А что здесь танцуют?
– Приходите – увидите.
Наша беседа, во всяком случае, с моей стороны, сопровождалась заинтересованным взглядом.
– Что ты к ней пристал? – сладким голосом спросила Рика, когда официантка отошла.
– А что? По-моему, она очень ничего…
– Твой вкус оставляет желать лучшего!
– А вдруг, глядя на тебя, она подумала то же самое?
– Ты глуп, как… – она запнулась, подыскивая сравнение.
– Вы позволите? – около нашего столика стоял среднего роста коренастый мужчина, примерно моего возраста, с добродушной улыбкой на круглом лице.
Мы позволили. Незнакомец сел и углубился в меню. Рика изображала обиду и сосредоточенно изучала кончики ногтей. Под столом я легонько толкнул ее колено и шмыгнул носом. Она украдкой показала мне язык.
– Так на чем ты остановилась? Твои сравнения меня очень забавляют, – я развлекался на всю катушку, зная, что на людях это ничем не грозит.
Ногу я успел отдернуть, и под столом раздался легкий стук каблучка об пол.
– Я сравнивала загар на Салге с загаром на Земле. Почему-то на Земле у меня всегда проступают веснушки…
– Да что вы говорите? Я страдаю тем же, – незнакомец неуклюже встрял в разговор. – Особенно досадно, что они проступают на ушах!
Я удивленно поднял глаза на эту святую простоту и тут понял, что ошибся. Секунду спустя мы все трое весело смеялись. Да, ситуацию он оценил быстро.
