Письма Колумбу - страница 10
То же повторяется в инкских горах, где Франсиско Писарро, бывший свинопас, не умеющий написать собственное имя, во главе ста восьмидесяти человек сокрушает инкскую империю с ее девятью — иные полагают, тридцатью — миллионами миролюбивых жителей. Высокорослые люди с гордым профилем под копной иссиня черных волос, поклоняющиеся космическим силам, создали здесь уникальную цивилизацию, не знающую личной собственности; всем распоряжается инка, коему дарует силу Солнце, и он распределяет в пользование землю, строго соблюдая принцип равенства.
Писарро уговаривает инку Атауальпу выкупить свою жизнь таким количеством золота, чтобы оно наполнило комнату до уровня груди; туристы по сей день могут увидеть эту комнату. Разумеется, заполучив выкуп, Писарро нарушает обещание и убивает инку, после чего разыгрываются обычные сцены. Куско — центр, пуп инкской империи, откуда дороги, превосходящие качеством римские, расходятся во все концы страны, — подвергается тщательному разграблению. Дворцы и храмы Солнца, созданные народом, который явно состоял в тайном сговоре с камнем, разрушаются. Еще одна высокоразвитая цивилизация гибнет, прежде чем ее творцы успевают опомниться.
Дальше на запад, на юг, на север. Оружие Испании совершает победное шествие — не без весомой помощи европейской оспы и племенных междоусобиц. Какие-то смутные контуры разрушенных культур еще можно различить сегодня. Прочие общины — одни мирные, другие воинственные, принадлежавшие где земледельцам, где охотникам за головами, — сметены с лица земли вихрем событий. Кое-где до нас через века доносится слабое эхо: то словно глухая дробь деревянных барабанов, то будто жалобный звук тростниковой дудочки. В других местах сама память о побежденных утрачена так основательно, словно их вовсе не было на свете.
За три десятилетия разрозненные банды авантюристов захватывают почти весь континент от Рио-Гранде, великой реки на севере, до крайнего мыса на юге, мимо которого действительно проходит путь в Индию. Несколько бурных лет Карл V, властолюбивый внук доньи Изабеллы и дона Фердинанда, правит величайшей империей, какую когда-либо видел свет.
Меч и крест все время идут бок о бок. Завоеватели набожно преклоняют колени, прежде чем броситься на свои жертвы. Святые отцы сопровождают экспедиции, благословляя их и приурочивая к ним ревностный труд по обращению язычников в истинную веру.
Слухи о богатстве заморских стран привлекают все новых авантюристов. Кое-кто из них возвращается с рабами, золотом и сифилисом. Золото делается предметом интриг узкого круга. Рабы скоро умирают. Сифилис делят поровну вельможи и оборванцы, монахи и солдаты. Он продолжает жить долго после того, как золото истрачено и побелели кости рабов.
Большинство остаются, основывают асьенды>{21}, открывают рудники, «умиротворяют» новые области, «помогают индейцам развивать местные рересурсы».
После того как захвачена новая область и прочитано непонятное воззвание, требующее obediencia — послушания — испанской короне и ее представителям, индейцы становятся гражданами Испании. Теперь отказ работать, неспособность трудиться, не щадя своих сил, можно рассматривать как бунтарство против его католического величества. Налицо законный предлог колесовать индейцев, сжигать их живьем, подвешивать за ноги, сажать на кол.
Иногда выпадают менее жестокие полосы. Они длятся недолго. Очень скоро восстанавливается добрый испанский порядок.
В труднодоступных ущельях обнаруживают серебро. Мексика — Нуэва-Эспанья>{22}, — коей сама природа придала форму рога, становится рогом изобилия мировой империи. Тысячи туземцев загоняются в рудники, погибают, заменяются другими.
Как только истощается запас рабочей силы, организуют экспедиции для охоты на рабов. Эта охота ведет к новым «открытиям»; «открытия» влекут за собой новые экспедиции.
Отдельные отряды из Нуэва-Эспанья проникают в области горных и степных индейцев северной половины материка. Однако со стороны океана сюда катится другой поток белых переселенцев. Преобладают англичане. Вскоре они покажут, что мало в чем уступают испанцам.
