Пираты с озера Меларен - страница 8
Ближе к ночи дождь поутих, так что мальчики могли ненадолго отправиться на берег.
Фабиан осматривал виллу и пристройки, а Эрик с Георгом в своих странных нарядах скакали, как горные козлы, по прибрежным скалам. На огромном свинцовом фьорде не было видно ни паруса, ни пароходного дымка. Лишь волны бешено гнались одна за другой, словно убегали от крадущегося ледяного полуночного мрака.
На наветренной стороне, где они причалили, лежали вырванные с корнем сосны и ели, в расселинах саваном белел мокрый искристый снег. Мальчишки с визгом лепили маленькие плотные комочки и никогда еще не играли в снежки так азартно. Нет, эта летняя ночь была просто удивительная! В рубку «Розы, ветров» они забрались уже под утро, когда почувствовали, что продрогли до костей.
Утро встретило их такой же скверной погодой, и лишь к полудню меж туч стало просвечивать синее небо.
Когда ветер немного утих, Фабиан подгреб к берегу и разровнял веслами следы на песке. Теперь нужно было поднять паруса. Георг с Эриком работали, а Фабиан сидел у руля и покрикивал на них. Пришлось немало повозиться, чтобы найти конец в трепещущих на ветру связках фала[18] и шкота, потом залезть на мачту и поймать упущенные концы, развязать тугие, словно каменные, узлы и расправить схлестнувшиеся снасти — да так, чтобы гафель[19] не ударил по голове.
Раз десять пришлось поднять и опустить тяжелое мокрое полотнище, прежде чем оно стало похожим на парус. Холодный ветер глубокими складками трепал ткань, и она прилипала освежающим компрессом к возбужденной голове Эрика.
Георгу было не легче. Когда он, наконец, поставил оба паруса и поднял якорь, руки у него покрылись волдырями. Опыт достался нелегко, но не без пользы — «Роза ветров» наконец выскользнула из маленькой, затененной развесистой ольхой бухты, у песчаных берегов которой все еще плескались большие клочья желто-белой пены. Вырвавшись на простор, она мягко накренилась под легким зюйд-вестом и быстро набрала скорость. У штурвала их пиратского корабля стоял важный и гордый Фабиан, Эрик радостно трубил в туманный горн, а Георг нырнул в рубку, достал карту озера Меларен и бинокль и старательно изучал курс. Вид у него был озадаченный: он беспокойно поглядывал на компас, почесывал затылок, а потом спросил осторожно:
— Послушай, Фабиан, а ты курс знаешь?
— А ты что, торопишься домой к Зануде? — Фабиан усмехнулся, однако постепенно взял ориентир на синевшую на горизонте лесистую возвышенность, куда Георг настойчиво направлял бинокль.
Остров остался уже далеко-далеко позади, солнце жгло руки и ноги, и это было особенно приятно после холода и дождя. Эрик лежал на спине и, уставясь в небо, мурлыкал песенку. Фабиан был недоволен, что-то бубнил про себя, и «Роза ветров», послушная его капризам, чертила нечеткие зигзаги на воде, похожие на букву s. Георг наводил на судне порядок. Он ласково гладил рукой начищенные им до блеска латунные кнопки и с грустью думал о том, что скоро им придется покинуть «Розу ветров», а дома им не останется ничего другого, как ходить все лето на пристань да глазеть на «Эвелину» — детище маляра…
Тут вдалеке, со стороны Стокгольма, над лесистым мыском показался тонкий коричневатый пароходный дымок, и вскоре из невидимого залива вынырнул пароход и направился к острову. Его курс пересек курс «Розы ветров».
Это был обыкновенный тихоход, мало чем отличавшийся от стокгольмских пароходов, что стояли по вечерам на городском причале. Капитан, стройный и широкоплечий, в фуражке с золотым галуном, стоял на мостике, а из камбуза доносился запах жаркого.
В укромном местечке за трубой, защищенном от ветра, сидел, пригревшись на солнышке и углубившись в чтение газеты, торговец лососями Винквист, которого друзья обычно именовали Эльгреном[20]. Это был законный владелец блекингской[21] плоскодонки «Розы ветров» — единственной романтической мечты в его жизни, заполненной хорошо налаженной и доходной розничной торговлей. Сейчас он как раз совершал поездку, чтобы немного отдохнуть и перегнать шикарную яхту к своей загородной даче — из-за штиля и неотложных дел ему пришлось недавно поставить ее на якорь в заливчике возле пока еще пустовавшей виллы своего друга Фризелля, торговца сыром.
