Сикорский показал себя жестким руководителем кабинета. Он убедил маршала сейма Ратая, по конституции временно исполнявшего обязанности президента, в целесообразности введения в стране военного положения. В первом же своем выступлении в качестве премьера генерал пригрозил в случае беспорядков использовать для их подавления армию, не разбирая, кто прав, а кто виноват. Это было серьезное предупреждение, адресованное прежде всего пилсудчикам.
19 декабря 1922 года состоялись похороны Нарутовича, а на следующий день национальное собрание избрало нового президента Польши. Им стал Станислав Войцеховский, бывший близкий соратник Пилсудского по ППС, перед Первой мировой войной отошедший от партийной деятельности и работавший в кооперативном движении. За него проголосовали те же парламентские фракции, что и за Нарутовича, включая и национальные меньшинства. На этот раз правые восприняли выбор спокойно. Политический кризис завершился без особых последствий, если не считать, что в его ходе национальным меньшинствам было, по сути, указано, что они не имеют права на равных с поляками участвовать в решении важнейших вопросов жизни польского государства.
В связи с новым назначением Пилсудский с семьей переехал в служебную квартиру на третьем этаже левого крыла Саксонского дворца, где располагался Генеральный штаб. Из нее был прямой вход в служебный кабинет маршала. Он активно участвовал в решении организационных вопросов и разработке оперативных планов, в работе капитула ордена «Виртути Милитари», встречался с иностранными военными и дипломатами, много ездил по стране, по-прежнему любил участвовать в торжествах в различных гарнизонах.
Близко знавшие Пилсудского люди стали обращать внимание на то, как испортился его характер. Он становился все более нетерпимым в отношениях с людьми, особенно военными. Стал на публике употреблять много грубых слов, чего раньше старался по возможности избегать. Енджеевич считает, что этот психологический перелом был вызван убийством Нарутовича. Его потряс не факт покушения (он, сам в прошлом террорист, уже был объектом покушения Федака), а то, что президента Польши убил поляк. Конечно, «он не утратил веры в Польшу... Но перестал доверять людям, не только политикам противостоящих лагерей, но и своим, а в последние годы даже близким друзьям. Становился резким, требовательным, в беседах часто грубым и сухим»[193]. Но мог, как и прежде, быть приятным собеседником и обаятельным человеком.
Блок, приведший к власти двух президентов, был непрочным. Гибкий крестьянский политик Витос не очень верил в силу и конструктивные способности левых партий. Его вялотекущие переговоры с правыми завершились выработкой коалиционного соглашения и формированием в конце мая 1923 года правоцентристского правительства, которое он сам и возглавил[194]. Этот политический успех правых Пилсудский воспринял как сигнал к уходу из публичной политики. И не заставил себя ждать. Он демонстративно переехал со служебной квартиры на только что построенную виллу в Сулеювеке, а 29 мая подал в отставку с поста начальника Генштаба. Маршал оставался еще председателем Узкого военного совета, но выразил намерение 2 июля покинуть и его.
Но прежде чем Пилсудский это сделал, возник конфликт с военным министром Станиславом Шептицким, который без консультации с маршалом внес на рассмотрение сейма проект закона об организации высших военных властей. Он был подготовлен еще весной 1923 года, когда военным министром был соратник маршала Соснковский. Проект предусматривал контроль сейма за армией через ответственного перед ним министра, которому должны были подчиняться соответствующие военные органы. Пилсудский уже тогда подверг его критике, требуя создания независимого от сейма института генерального инспектора, который во время войны был бы главнокомандующим. Такое решение противоречило конституции и принципам парламентской демократии, предусматривающим подчинение законодательному органу всех институтов исполнительной власти. Но оно вполне соответствовало пониманию Пилсудским единственно возможного пути создания сильной армии, способной гарантировать безопасность и независимость Польши.
