Петр Великий - страница 30

. Хорошо обученные и дисциплинированные, наследники великой военной репутации и с традициями побед на поле битвы, они были огромной силой. Их самоуверенность укреплялась тем фактом, что они чрезвычайно (и воистину фатально) недооценивали военную мощь армии, которую Петр создал после Нарвы. Кроме того, Карл хорошо знал, что против Петра можно будет создать коалицию из различных врагов, которые, по крайней мере на бумаге, будут очень опасны. В начале 1708 года турецкий эмиссар Мехмет Ага посетил шведский штаб; и хотя это, подобно многим переговорам тех смутных лет, не привело ни к какому практическому результату, союз Швеции и Турции с их государством-вассалом в Крыму поставил бы Петра перед лицом беспрецедентной угрозы. Также имелись контакты между шведами и Иваном Мазепой, честолюбивым и не заслуживающим доверия старым казацким гетманом на Украине, чьи возможности как союзника, вдохновленного надеждой на создание независимого Украинского государства, казались значительными. Восстание донских казаков под руководством Кондратия Булавина также усилило возможность использования внутреннего недовольства как оружия против Петра. Хотя восстание продолжалось меньше года (с октября 1707 по июль 1708 года), оно нанесло несколько поражений силам паря и повлекло за собой серьезное, хотя и неудачное, нападение на Азов. Если бы оно было более успешным, оно смогло бы широко открыть путь к союзу, хотя, без сомнения, очень шаткому и нестабильному, со всеми врагами Петра.

Несмотря на все это, шведы, при продвижении через Польшу и Белоруссию с сентября 1707 года, стояли перед лицом увеличивающихся трудностей. К началу 1708 года они достигли Днепра у Могилева, после победы над русскими у Головчино. Но нехватка продовольствия (результат проводимой теперь русскими тактики выжженной земли), болезни, плохие дороги, ставшие еще хуже дождливым летом, и не в последнюю очередь враждебность населения замедлили скорость их продвижения через Белоруссию в среднем до четырех или пяти километров в день[43]. Кроме того, российская армия оказывала намного более жесткое сопротивление, чем ожидалось. К сентябрю 1708 года английский наблюдатель в шведской армии сделал вывод, что солдаты Петра «равняются, если не превышают саксонцев, и в дисциплине, и в доблести»[44]. Ситуация с продовольствием стала настолько трудной к этому времени, что в середине того же месяца было принято кардинальное решение отказаться от идеи наступления на Москву через Смоленск (по маршруту, который будет избран столетием позже Наполеоном) и повернуть на юг к Украине, где, казалось, легче будет достать продовольствие. Двумя неделями позже армия Левенгаупта после пересечения Днепра была разбита в жестоком бою у Лесной — первый раз российская армия победила шведов в настоящем крупном сражении в открытом поле, чем значительно укрепила моральный дух русских. Хотя Левенгаупт сумел присоединить к армии Карла приблизительно 7 000 человек, но большой обоз с запасами, который он вез с собой с Балтийского побережья, был полностью утрачен.

На какое-то время казалось, что результат этих задержек мог бы быть преодолен, когда в начале ноября Мазепа наконец сбросил с себя маску и открыто присоединился к шведам. Он долго колебался, пытаясь быть своим в обоих лагерях и позднее даже симулировал смертельную болезнь, уклоняясь от требований Петра выступить против шведов. В конце концов он, кажется, начал действия, под угрозой, что Меншиков, теперь командующий российской армией на границах Украины, выступит на Батурин, столицу Мазепы, и заставит его сыграть свою роль в борьбе с Карлом XII. Поводы гетмана никогда не станут известны с уверенностью[45]. Но сразу же стало ясно, что хитрый старик, впервые за долгую и пеструю карьеру, поставил не на ту лошадь. Из 5 000 казаков, с которыми он покинул Батурин, только 2 000 были все еще с ним, когда он присоединился к шведскому королю. Неделей позже Меншиков, выказывая большую энергию и значительный навык в критической ситуации, взял Батурин штурмом. Ярость, которую предательство «Иуды Мазепы» вызвало у Петра, нашла отражение в дикости расправы Меншикова над столицей гетмана — полностью сожженный город, личная охрана Мазепы и многие из гражданских жителей были убиты, командующий гарнизона — колесован. Но моральный результат был значителен; и он был укреплен рядом мер, направленных на ограничение последующих действий Мазепы. Военные налоги и поборы, незадолго до этого введенные на Украине старым гетманом для своей личной прибыли, были аннулированы. Давались гарантии, что царь будет соблюдать существующие права и привилегии казаков. Был быстро избран новый и лояльный гетман, Скоропадский. В течение нескольких дней стало ясно, что Мазепа мог пользоваться очень небольшой эффективной поддержкой своих бывших украинских подданных. В конце года, не заслуживающий прежнего доверия, он пробовал было сменить стороны еще раз и даже предлагал принести русским голову Карла XII, если представится возможность.