Он протянул руку к груди Элис и дотронулся пальцем до одного из сосков. Сначала слегка надавил на него, потом отпустил, а затем другой рукой помассировал второй сосок. Элис еще способна была стоять, но нижняя половина тела у нее корчилась от наслаждения, и сладостные ощущения охватывали низ живота все сильнее и сильнее. А когда он взял ее груди, свел их и прошелся языком по соскам, Элис призывно вскинула голову и задрожала.
Затем его руки соскользнули в стороны и медленно обняли ее за талию. Она, подчиняясь им, смотрела в лицо Тони. И вздрагивала от прикосновений его губ, от тепла его пальцев, ласкающих ее груди, бедра и живот. Кажется, он говорил, что им надо что-то придумать? Да этот человек просто волшебник! Боже, что он только выделывает с ней, используя лишь пару рук и губы…
Взяв Тони за руку, она мягко потянула его к столу, на край которого тут же слегка присела. И он оказался между ее разведенных ног. Теперь, когда они оба были рядом с лампой, Элис смогла полностью насладиться созерцанием мужского торса. И очарованная его великолепием, произнесла совершенно не заикаясь:
— Бог мой!
Ее взгляд задержался на пряжке ремня. Сперва она смутилась, только представив на секунду, что скрыто там, ниже, под джинсами. Потом с непривычным для себя упрямством решила сама расстегнуть пряжку сейчас же. Но он перехватил ее руку, не дав сделать это. Элис подняла на него умоляющий взгляд.
— Не двигайся, подожди меня, — попросил Тони и исчез в темной части комнаты.
Что же такое он придумал на этот раз? Элис прислушалась к негромкой музыке. Звучала грустная песня о долгой разлуке. К этому добавлялись какие-то приглушенные звуки, которые издавал Тони в темноте. Что еще затеял ее любимый?
Она терялась в догадках. Если у человека нет времени, чтобы заскочить в аптеку и купить презерватив, то уж тем более вряд ли он заблаговременно посетит магазин интимных товаров, чтобы приобрести там нечто сногсшибательное. И когда Тони вернулся к столу, просто держа в руках розовую подушку, немой вопрос застыл в глазах Элис. Зачем? — подумалось ей. И еще она поняла, что от сильного возбуждения ее щеки сейчас — точно такого же, розового цвета.
Тони тем временем сдвинул все кофейные кружки далеко в сторону, а пластиковую бутылку с водой и пакет с кормом для хомячка отправил на пол. Элис вспомнила, как она прошлой ночью медленными похотливыми шагами, держа в руке кофейник, приближалась к его столику. Все закончилось тем, что вместо кофе она предложила себя и едва не отдалась ему прямо там, в зале ресторанчика.
— Разве я не говорил тебе, что мне нравится твой выбор. Я имею в виду книги, — прошептал он, осторожно сложив их в стопку и опустив на пол. — Фантастика, она такая же неистовая, непредсказуемая и полная впечатлений, как и ты…
Неистовая! — отозвалось эхом в ее сознании. Что ж, наверное, пора оправдывать эту лестную характеристику.
Сейчас она бросится на него, поскольку сил терпеть и сдерживать себя у Элис уже совсем не осталось.
— Встань, — мягко приказал он, и девушка повиновалась.
Тони положил на стол розовую подушку. Потом обеими руками взял Элис за талию, с удивительной легкостью приподнял и посадил на мягкое сиденье. Девушка затаила дыхание, не желая признаваться даже самой себе в том, что смущена. Как же легко он поднял ее! Как будто она ничего не весила.
— Вижу, с какой умопомрачительной скоростью вертятся мысли в твоей голове, — вслух заметил Тони.
Он встал перед ней, скрестив на груди руки и пристально глядя в лицо, всем своим видом выражая недоумение.
— Ты уверена, что я поступаю правильно? Элис, ты действительно хочешь этого?
Она кивнула быстро, без слов отвечая, что всю жизнь только и мечтала об этом. Он наклонился вперед, поставив ладони на стол по обе стороны от ее бедер. Они смотрели друг на друга — глаза в глаза.
— Что бы ты сейчас ни думала, — прошептал Тони, прикасаясь щекой к ее щеке, — и о чем бы ни беспокоилась, пойми, переживать не о чем! Забудь обо всем, сейчас в мире существуют лишь два человека — ты и я…
Когда губы Тони коснулись мочки ее уха и выпустили струйку теплого воздуха на ее шею, Элис слабо застонала, вцепившись руками в край стола. Каждый выдох мужчины вызывал возбуждающие покалывания у нее на коже и вихрем заводил ее чувства. Недолгая передышка возникла лишь тогда, когда Тони оторвал свои губы и, прильнув к ее щеке, стал медленно двигаться вниз, пока не достиг пухлых чувственных губ.
