– Это ты? – требовательно спросила Кестрель, внимательно посмотрев на Попрыгунчика. – Ты от Певцов?
– Да, – ответил Попрыгунчик.
– Смотри!
Кестрель вытащила из-за пазухи серебряный голос Поющей башни.
– Пощупай! Теплый, да? Не только от кожи! Не только от тела!
Попрыгунчик дотронулся до серебряного голоса короткими пальцами.
– Теплый.
– Я иду с братом! Мы вместе!
Попрыгунчик наморщил розовый лоб.
– Меня послали за потомком пророка, – пробормотал он. – А не за потомками.
– Мы одно целое. Мы и есть потомок пророка.
Посланец заглянул в ее глаза и задумался.
– Кесс, – мягко заговорил Бомен, – я не хочу тебя оставлять. Я хочу остаться с тобой, больше жизни хочу. Но если я умру, а ты будешь жить, то будем жить мы оба. Не дай умереть нам обоим. Тогда это будет настоящая смерть.
Кестрель его как будто не слышала. Она не сводила яростных глаз с Попрыгунчика и все еще держала в руках серебряный голос.
– Ты сам видел, – настаивала Кесс – Он теплый.
– Конечно теплый, – вмешался Бомен. – Ты же носишь его на теле!
– Он знает, о чем я.
К удивлению Бомена, Попрыгунчик согласно наклонил голову.
– Наверное, так будет лучше.
– Так мне можно с вами?
– Можно.
Не успел Бомен и рта открыть, как Кестрель бросилась прощаться с родителями.
– Зря ты разрешил ей пойти, – упрекнул он Попрыгунчика.
– Она хочет быть с тобой.
– Все равно мы расстанемся. Не сейчас, так очень скоро.
– Оно-то, конечно, так…
Попрыгунчик вздохнул, но менять свое решение явно не собирался. Бомену стало одновременно и легче, и грустнее. Он боялся прощания с Кестрель. Теперь вроде бы бояться не нужно – но страх перед болью остался, разлука все так же неминуема.
– Бомен!
Юноша оглянулся и увидел Сирей.
– Правда, что ты уходишь?
– Да.
Она перевела большие глаза на Попрыгунчика.
– Это вы пришли за ним?
– Да, – ответил маленький человечек.
– Берегите его.
Попрыгунчик наклонил круглую голову.
– Бомен, ты говорил, что когда-нибудь уйдешь, я не в обиде. Только знай: я буду тебя ждать.
– Нет, Сирей! Не нужно.
– Ты знаешь то, что знаешь ты, а я знаю то, что знаю я. Теперь поцелуй меня.
Бомен послушался.
– Видишь? Я не плачу, – сказала девушка.
– Зато плачу я, Сирей.
С глазами, блестящими от слез, Бомен взял ее руки в свои.
– Ты должна выйти замуж, родить детей и прожить долгую и счастливую жизнь.
– Так и будет, Бомен! Так и будет…
Аира Хаз молча обнимала Кестрель хрупкими руками и покачивала ее, как много лет назад, когда та была еще ребенком. Кесс беззвучно плакала.
– Мы встретимся снова, – наконец произнесла Аира слова, которые мантхи обычно говорят на похоронах.
По лагерю разошелся слух: оказывается, уходят и Бомен, и Кестрель! Люди толпились вокруг, тревожно расспрашивая близнецов:
– Зачем вы уходите? Куда? Вы вернетесь на родину?
– Не знаем. Может, и нет.
– Тогда нужно попрощаться! Нельзя просто так взять и уйти.
Все были того же мнения, и никто не хотел, чтобы о нем забыли. В темноте было трудно различить лица, и маленькая Пеплар Вармиш, которую совсем оттеснили, выхватила из костра пылающую головню.
– Кестрель! Попрощайся со мной!
Таннер Амос увидел, как отблески огня выхватили из темноты лицо Пеплар, и тоже достал головню. Их примеру последовали и остальные: каждый взял себе факел. Отходя от костра, мантхи становились в длинный ряд. Кестрель с Боменом поняли: им не дадут уйти незаметно. Надо попрощаться со всеми и каждым.
– Пеплар…
– Возвращайся скорее, Кестрель!
– Таннер…
– Буду по тебе скучать.
– Бек… Ролло…
– Бомен….
Лица, имена… На долгие прощания не было времени, и все, что хотелось сказать, выражали именем. Дубмен Пиллиш, Сарель Амос, Рада Вармиш. Коротышка Скуч и гигант Креот. Мелец Топлиш с дочками, Плавой и Гагатой. Мико Мимилит с женой Леей, Краса Мимилит, мальчишки Лоло и Мо. Старый Редок Зем и дородная Ланки. Госпожа Холиш держит за руку Мампо. Семья Таков, Вида в слезах. Мать и отец встали первыми, Пинто – в самом конце. Сестра, последняя в череде освещенных пламенем лиц, плавающих в темноте, как грустные призраки.
– Теперь ты за нас обоих, Пинто.
– Да.
Кестрель наклонилась, целуя младшую сестренку, и прошептала:
– Люби его за меня.
Так Бомен и Кестрель дошли до конца, где стоял и ждал их Попрыгунчик. Кесс в последний раз оглянулась на друзей и родных, на их светящиеся лица.
