— Ну уж нет, это было бы слишком хорошо для тебя! То ты хочешь ехать, то не хочешь… С меня хватит, мадемуазель!
Альгонда пожала плечами, в глазах ее искрилось лукавство.
— Ты и один не заблудишься…
Раньше чем он успел придумать ответную реплику, она подошла к запряженной волами повозке, которая стояла в нескольких шагах от башни, и села на козлы.
— Иди к ней, недотепа, или ты собираешься тут пустить корни? — бросил в сторону Матье проходивший мимо крестьянин.
— Послушай доброго человека, — отозвалась Альгонда с высоты своего сиденья, — А то, глядишь, и правда врастешь в землю, дожди теперь случаются часто…
При напоминании о том, как она над ним подшутила, к щекам юноши прилила кровь. Пылая жаждой мести, он взобрался на место возницы. Сжав в руках вожжи, Матье окриком заставил волов тронуться с места и вдруг почувствовал, что весь его гнев куда-то подевался. Солнце стояло в зените, сидящая рядом Альгонда вполголоса что-то напевала.
Миновав башню, в наружной стене которой имелись ворота, они пересекли внешний двор и караульное помещение, проехали по подъемному мосту, убаюканные детской песенкой Альгонды. Вскоре неторопливо шествующие волы довезли их до перекрестка, где надо было сворачивать на дорогу, ведущую к мельнице. Девушка смотрела на поля пшеницы, уже почти скошенные, на крестьян, которых жара заставила раздеться до сорочек, а юноша устремил свой взор на деревню в долине.
— Что было нужно тому всаднику? Это из-за него уехала наша госпожа?
Альгонда открыла было рот, чтобы рассказать ему о дочери барона, но сдержалась.
— Какая нам разница?
— Терпеть не могу, когда Марта тебе досаждает.
— А разве у меня расстроенный вид?
— Ты плакала.
Девушка посмотрела на Матье с удивлением.
— Откуда ты знаешь?
Он пожал плечами.
— Догадался по цвету твоих глаз. Они другие.
Альгонда с удовольствием посмотрелась бы в зеркальце, чтобы убедиться в правоте Матье, но его у нее не было.
— А какие они сейчас? — спросила она заинтересованно.
Матье не ответил. Лицо у него внезапно стало серьезным и грустным.
— Ну, скажи, какие у меня сейчас глаза? — не отступалась она.
— Как вода Фюрона в том месте, где он уходит под гору. Как вода Фюрона, когда он тебя проглотил.
Альгонда замерла. Странно, но эти слова Матье, произнесенные внезапно охрипшим голосом, ее испугали.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Что у тебя были глаза цвета Фюрона, когда я вытащил тебя на берег.
Между ними повисло давящее молчание, нарушаемое лишь скрежетом копыт по каменистой почве. Потом Матье добавил:
— Сегодня ты тоже тонула, только в слезах, верно?
— Марта поймала меня, когда я подслушивала у двери госпожи Сидонии. Матье кивнул. На губах его появилась легкая улыбка.
— Придет день, и я ее убью, — заявил он твердо.
По спине Альгонды, несмотря на жару, пробежал холодок.
— Она того не стоит, и потом, я сама виновата. Я хотела узнать, по какому делу прискакал рассыльный… И я решила, что теперь меня накажут, и мать вместе со мной, потому что эта склочница тут же наябедничала госпоже. А вышло совсем по-другому. Госпожа Сидония забрала Марту с собой, а меня на время своего отсутствия назначила горничной при бароне.
— Горничной при бароне? — вздрогнув, переспросил Матье и с тревогой посмотрел на девушку.
— Наверное, Марта уезжала зеленая от злости! Хотелось бы мне на нее посмотреть…
— Если барон к тебе прикоснется, я его убью! — поклялся юноша, пронзая ее горящим взором.
— Кто ко мне прикоснется?
— Барон, кто же еще! Его дама уехала, а он может захотеть женской ласки…
Альгонда нахмурилась. Она не много знала об амурных делах, если не считать жестоких сцен, когда пьяный отец насиловал мать, ей пришлось в детстве быть тому свидетельницей. Баром Жак никогда не позволял себе ничего лишнего, да и госпожа Сидония, если судить по блеску ее глаз, была с ним счастлива. Нет. Матье говорит глупости! Если бы ей грозила опасность, Жерсанда наверняка бы предостерегла ее.
— Я постараюсь держаться от него подальше, — сказала она, желая успокоить юношу.
Ом кивнул. Невдалеке показалась мельница с медленно и ритмично крутящимися крыльями. Уже был слышен скрежет жерновов.
