— Я тоже рад, что оказался здесь! Миссис Уинслоу звонко рассмеялась.
— Вот и хорошо! Барбара приводила столько причин, объясняющих, почему мы никак не можем встретиться с вами, Джейк, что мы стали сомневаться, существуете ли вы вообще!
— О, я вполне реальный! — проговорил он, наклоняясь, чтобы от души поцеловать в щечку пожилую даму. — И счастлив познакомиться с семьей Барбары. В прошлом месяце я был очень огорчен, что мне пришлось провести уик-энд с управляющим Английского банка вместо того, чтобы приехать сюда.
— С самим управляющим Английского банка? — переспросила потрясенная миссис Уинслоу. — Вы провели уик-энд с ним?
— Да, Гарри мой старый друг! — Джейк обернулся и с укоризной посмотрел на девушку. — Ты хорошо объяснила родителям, почему я не мог нанести визит в прошлый раз?
На мгновение Барбара действительно почувствовала себя виноватой. Потом здравый смысл вернулся к ней.
— Я специально не упоминала об управляющем, — ответила она с оттенком отчаяния в голосе. — Мне не хотелось, чтобы они робели, зная о твоих связях в верхах.
— Гарри — хороший человек. С ним стоит познакомиться! — продолжал он как ни в чем не бывало, — Гораздо более простой, чем вы думаете, хотя и уделяет массу времени таким скучнейшим вещам, как процентные ставки и валютные резервы! В следующий раз, когда мы будем обедать с ним, я возьму тебя с собой, дорогая.
— Это было бы прекрасно! — скупо обронила она и в знак предупреждения нахмурила брови. Боже праведный! Этот человек не знает, что такое чувство меры. Он может все испортить. Надо сделать ему серьезное внушение, в противном случае он скоро начнет хвастать своим близким знакомством с советским послом или тем, что пригласил президента Соединенных Штатов на рыбную ловлю! Ее родители, конечно, люди наивные, но Джейк способен выкинуть нечто такое, что и они призадумаются: не разыгрывает ли он их, принимая за дураков.
— Я отец Барбары, — представился доктор Уинслоу. — Мы очень рады, что вам наконец удалось выбраться к нам! Это знаменательный день для Энн и ее матери!
— И для Барбары! Рад с вами познакомиться, сэр! — Джейк крепко пожал протянутую ему руку. Левой же он обхватил девушку за талию и привлек к себе. Этим жестом он как бы демонстрировал свои права на нее и одновременно словно защищал. На долю секунды девушке показалось, что Джейк догадался; в семье ей всегда приходилось держать оборону, отстаивая себя как личность. Но потом она отвергла эту мысль как абсурдную.
Доктор Уинслоу посмотрел на часы.
— Барбара, боюсь, мы уже немного запаздываем. Покажи Джейку, где он может привести себя в порядок. К ланчу уже все готово. Я должен спешить, поскольку у меня сегодня двое больных. Воспаление легких и диабет не делают скидок на семейные торжества…
По пути в отведенную ему комнату у Барбары не было возможности переговорить с Джейком. Кто-нибудь все время оказывался рядом. Наконец она улучила момент.
— Ради Бога, прекратите нести всю эту несусветную чушь! И перестаньте меня целовать!
Однако выговор помог мало. Во время ланча Джейка словно прорвало. Казалось, не будет конца его историям о причудах богатых и знаменитых людей. Все они были весьма занимательными, хотя порой немного скандальными. Но это не мешало ни степенной матушке, ни флегматичному батюшке от души веселиться. Барбара должна была признать, что этот невозможный человек оказался замечательным рассказчиком и… отчаянным плутом. Ведь все, что он преподносил благодарным слушателям, было либо чистой воды выдумкой, либо тщательно отобранными сведениями из колонок светской хроники в газетах.
Наконец ланч закончился. Доктор Уинслоу поспешил в больницу. Миссис Уинслоу увлекла Джейка в сад полюбоваться ее розами, за которые она получила приз местного общества садоводов. И Барбара оказалась в кухне наедине с Грегом, где он складывал тарелки в посудомоечную машину. Девушка, болтавшая без умолку, чтобы скрыть охватившую ее нервную дрожь, едва не уронила поднос, полный кофейных чашек, когда Грег подошел к ней сзади и дотронулся до ее руки.
— Ты напугал меня! — сказала она. Потом поставила поднос на сушильный шкаф и стала ополаскивать чашки и блюдца. Взглянув на него искоса, она подумала, как все-таки он удивительно хорош! Правильные черты лица, греческий прямой нос, выразительные глаза. Барбара отмечала это машинально, без прежнего восхищения — как данность. Неожиданно она поняла, что ее сердце уже не замирает, как прежде, при виде его.
