Первое знакомство - страница 17
Увидев на лице приятеля пренебрежение, Колька истолковал его по-своему и, тоже сплюнув, оттопырил губы.
— Что Петьке этот обрыв! Он с настоящей парашютной вышки прыгал!
Спортивный престиж Гаврюшки находился под ударом. Уж он-то хвастается своей физической закалкой, а вышки и в глаза не видел. Чтобы хоть как-то поправить своё положение, Гаврюшка презрительно фыркнул и заметил скороговоркой:
— Подумаешь, герой нашёлся! Была б у нас вышка, я б с неё уже сто раз прыгнул.
— Если бы да кабы да во рту росли грибы!.. — злорадствовал Колька.
Чтобы прекратить этот неприятный разговор, Гаврюшка разбежался, взмахнул руками и полетел вниз головой, сверкнув в воздухе бронзово-загорелым телом.
— Эй, парашютист, прыгай! — крикнул он Пете снизу.
Но Петя даже не снял майки. Он с независимым видом сел на краю обрыва и опустил ноги. «Может, кто-нибудь столкнёт меня вниз, — с тоской подумал он. — Самому мне ни за что не решиться».
Солнце припекало всё сильнее, вода неотвратимо влекла к себе, а Петя всё сидел одетый на краю обрыва, и на лице у него было написано уныние. И, лишь когда ребята, вдоволь накупавшись, разбежались по домам, мальчик решился войти в воду. Подплыв к обрыву, он взглянул на него снизу. Отсюда он казался ещё страшнее.
Колька с тревогой и недоумением следил за Петей.
— Что ж ты не прыгаешь? — уж в который раз спрашивал он. — А то хлопцы подумают, что ты дрейфишь.
У Пети просто не хватало сил признаться в своей трусости. Выбравшись на песок, он лёг навзничь и даже глаза закрыл, чтобы не видеть выражения Колькиного лица.
— Я не могу прыгнуть, — наконец выдавил он деревянным голосом.
— Почему?
— Высоко очень…
— А с парашютной вышки?
— Так то ж на землю, а это в воду.
Колька долго хлопал рыжими ресницами, в растерянности глядя на притихшего приятеля, затем тяжело вздохнул и прилёг рядом на песок.
— Вот это да-а… — пробормотал он сконфуженно. — А я-то, дурак, растрепался! Теперь нас прямо со света сживут.
— А ты не дружи со мной, зачем тебе терпеть насмешки, — предложил Петя жалобным голосом.
— Чепуху мелешь! — оборвал его Колька. — Нужно выход искать, а не раскисать.
— Какой тут выход! — безнадёжно ответил Петя. — Если б раза в два ниже, я бы рискнул, потренировался…
— Обрыв у нас один, только здесь можно…
Колька сел и начал задумчиво пересыпать из ладони в ладонь сухой песок. Петя не шевелился. Ему было стыдно глянуть приятелю в глаза. И чего он такой несчастный родился? Вечно у него не так, как у других! И, чтобы хоть чем-нибудь оправдаться, он ещё повторил:
— Не привык я в воду с такой высоты… понимаешь…
— Постой, постой! — вдруг оживился Колька. — Есть пониже, есть! Ну-ка, айда за мной! Только, чур, не отставать!
Ну и бегает же Колька! Его точно ветром несёт, даже рубашка за спиной надувается парусом. Петя так отстал, что Колька вынужден был бежать тише, как он сам выразился — «вполсилы».
— Что, трудно за мной поспеть? — не без гордости спросил он, когда они прибежали к заглохшему леску, в который, точно в пещеру, ныряла очень суженная в этом месте речка. — Раньше меня в школе Ветром звали, а потом Гаврюшка Подсолнухом окрестил.
Став на четвереньки, Колька полез в густые кусты. Пришлось и Пете продираться через колючий терновник. Голые ноги больно жалила крапива, но Колька лез и лез; видно было, что дорогу он знает хорошо. Фу! Наконец-то выбрались!
— Это моё царство-государство! — гордо заявил Колька. — Никто не догадается сюда залезть, и ты смотри держи язык за зубами.
Петя с интересом осматривался кругом. Могучие дубы обступили поляну со всех сторон, и лишь над речкой голубело небо. Если смотреть вверх, то кажется, что ты находишься в зелёном колодце. И трава здесь особенная, блестящая и жёсткая, а вода в речке не голубая, а синяя. Петя обежал полянку кругом, остановился, прислушался — ни единого звука, только неугомонный щебет птиц в высоких ветвях да сухой треск кузнечиков. А вот какая смешная верба! Огромная и старая, она склонилась над рекой, точно смотрится в её синее зеркало.
Колька подбежал к вербе, разделся и быстро полез по её широкому и дуплистому стволу.
