Первое дело Мегрэ - страница 111

— Точно.

— Вы заметили под мостом бродягу?

— Да разве их замечаешь? Они почти всегда там торчат.

— Что вы делали потом?

— Поужинали — Хуберт, Аннеке и я.

— Кто такой Хуберт?

— Мой брат. Он работает со мной. Аннеке — моя жена, ее имя Анна, а по-нашему — Аннеке.

— А потом?

— Мой брат принарядился и пошел на танцы. Годы такие, верно?

— Сколько ему?

— Двадцать два.

— Сейчас он здесь?

— Пошел за продуктами, скоро вернется.

— Что вы делали после ужина?

— Занялся двигателем и сразу же заметил утечку масла. А поскольку я хотел отчалить сегодня утром, вот и пришлось взяться за починку.

Фламандец подозрительно оглядывал их, одного за другим, как человек, не привыкший иметь дело с правосудием.

— В котором часу вы окончили вашу работу?

— Вчера я не успел и доделал утром.

— Где вы находились, когда услыхали крики? Жеф почесал голову, глядя на просторную, надраенную до глянца палубу.

— Сперва я поднялся сюда, чтобы выкурить папиросу и посмотреть, спит ли Аннеке.

— В котором часу?

— Около десяти, точно не помню.

— Она спала?

— Да, мосье. И малышка тоже. Дочурка иногда плачет ночью: у нее режутся первые зубки…

— Потом вы снова спустились к двигателю?

— Совершенно верно.

— В рубке было темно?

— Да, мосье, ведь жена спала.

— На палубе тоже было темно?

— Конечно.

— Ну, а потом?

— Прошло порядочно времени, потом я услыхал звук мотора — будто неподалеку затормозила машина…

— И вы не вышли взглянуть?

— Нет, мосье. Да и зачем?

— Ну, а дальше…

— Немного погодя слышу — бух!

— Как если бы кто-нибудь упал в воду?

— Да, мосье.

— И тогда?

— Я поднялся по трапу и высунулся из люка.

— И что же вы увидели?

— Двух человек, которые бежали к машине…

— Так там стояла машина?

— Да, мосье, красная машина, марки «Пежо-403».

— Неужели было так светло, что вы могли ее рассмотреть?

— Там, как раз над стеной, на набережной, стоит фонарь.

— Как выглядели эти двое?

— Тот, что пониже ростом, — широкоплечий, в светлом дождевике.

— А другой?

— Мне не удалось хорошенько его разглядеть, потому что он первым сел в машину и сразу же включил мотор.

— Вы не запомнили номерной знак?

— Какой знак?

— Номер, обозначенный на табличке?

— Помню только, что там было две девятки и кончался он на семьдесят пять…

— Когда вы услышали крики?

— Как только машина тронулась с места.

— Иначе говоря, прошло некоторое время, прежде чем человек, которого бросили в воду, стал кричать? В противном случае вы, наверно, услышали бы его крики раньше?

— Думаю, что так, мосье. Ведь ночью тише, чем днем.

— А который был час?

— За полночь.

— Вы не заметили кого-нибудь на мосту?

— Я не смотрел вверх.

На набережной, как раз над стеной, начали останавливаться прохожие, с интересом наблюдая за этими людьми, что-то обсуждавшими с хозяином баржи. Мегрэ показалось, что бродяги тоже подошли ближе. Кран по-прежнему черпал песок из трюма «Пуату» и ссыпал его в грузовики, подъезжавшие один за другим.

— Он громко кричал?

— Да, мосье.

— А как он кричал? Звал на помощь, что ли?..

— Просто кричал… Потом крики стихли…

— Что же вы сделали?

— Спрыгнул в ялик и отвязал его…

— Вам удалось сразу же разглядеть тонущего?

— Нет, мосье, не сразу. Хозяин «Пуату», должно быть, тоже услышал крики: он бежал по палубе и пытался зацепить что-то багром…

— Продолжайте.

Фламандец, как было видно, старался изо всех сил, рассказывая о происшедшем, но давалось это ему не легко — недаром на лбу у него проступили бусинки пота.

— Вы все время видели тонущего?

— То видел, то не видел.

— Потому что тело скрывалось под водой?

— Да, мосье, и его уносило течением.

— Так же, как и ваш ялик?

— Да, мосье… Сосед спрыгнул в него…

— Владелец «Пуату»?

Жеф вздохнул, очевидно подумав, что собеседники его не слишком понятливы. Для него-то все было очень просто, и, вероятно, он не в первый раз переживал подобные происшествия.

— И вы вдвоем вытащили его из воды?

— Да.

— В каком он был состоянии?

— Глаза у него были открыты… В ялике его начало рвать…

— Он ничего не говорил?

— Нет, мосье.

— Он казался испуганным?

— Нет, мосье.

— А как он выглядел?

— Да никак. Он лежал неподвижно, а вода все лилась и лилась изо рта…

— Глаза v него все время были открыты?

— Да, мосье, я уже думал, что он умер.