Я считал дни, она уже три дня не называла меня по имени.
- Мы на самом деле встречались на площади, - сказал я.
- Теперь всё позади, правда?
Она перевернула ещё одну страницу, потом положила газету на стол.
- Хочешь поговорить об этом?
Изрытое морщинами лицо, похожее на карту теплотрасс. Седые волосы, свалявшиеся в космы. Глаза, всё терпеливо ждущие монет...
Hет!
- Hе кричи, - сказала эта спокойная женщина, эта моя жена. - Hе напрягай горло.
Я почувствовал, что Егор совершает одну из самых больших ошибок - с момента, когда он познакомился с Хифер и чуть не порвал на пропитой кухне с Леной, с момента, когда он промолчал про голубей, росла эта зловонная гора лжи.
Каждый из них хотел жить в своей комнате, и, так как они уважали общество, в котором живут, они только делали вид, очень успешно разыгрывали роли людей, которым нужен человек, составлявший им достойную пару.
Мы в плену всех этих прилагательных. Шёлковые глаголы, плюшевые прилагательные, гибкие определения и короткие характеристики, вроде:
"достойный уважения", "достаточно богатый", "уверенный в себе", "слишком правильный" - сотни ярлычков, которые мы расклеиваем по углам, опираясь на других людей, занимающихся тем же самым всю свою сознательную жизнь.
Я прожил эти шестьдесят с гаком лет ради того, чтобы знать - этот достоин уважения, этот - чересчур правильный, это - уверенный в себе человек, а этот - по трупам пойдёт, никого с собою не беря...
- Ты всегда задумываешься, если на завтрак бифштекс. Можно подумать, что ты подбираешь гарнир.
- Он убийца, - сказал я.
- Ты это уже говорил. Прими таблетки.
Я взял стакан, и неожиданно почувствовал страшную слабость.
- Когда ты будешь писать ему ответ, напиши обязательно и то, что я сказал.
Стакан упал на пол.
- Ты разбил стакан, что с тобой?
Она схватила меня под руки и попыталась поднять.
Это нелегко, если учесть разницу в весе.
- Просто напиши, - сказал я.
И провалился в небытие.
В дымящейся дыре...
