Первая гражданская война в Риме - страница 99
Как известно, Фимбрия активно повел войну с понтийцами, ибо только победа над ними и могла оправдать захват им командования. Однако условия гражданской войны не позволили ему, несмотря на все его победы[1019], добиться решающего успеха — взять в плен Митридата, что могло изменить течение римской истории в последующие десятилетия. После своего изгнания из Пергама царь заперся в Питане и разослал приказы о доставке туда кораблей. Фимбрия же, не располагавший судами, предложил Лукуллу блокировать неприятеля с моря но тот отказался, что позволило царю уплыть в Митилену на Лесбосе[1020]. Г. Беннет считает, что задача по овладению Питаной была отнюдь не столь простой, как может показаться, поскольку потребовалась бы длительная осада. Да и вообще неясно, достаточно ли была сильна эскадра Лукулла, чтобы удержать блокаду[1021]. Однако если бы дело обстояло так, он сам и/или симпатизировавшие ему античные авторы, бесспорно, сослались бы на эти обстоятельства. Но Плутарх, приводящий разные варианты возможных причин такого поведения Лукулла (Luc. 3.8), о его слабости ничего не пишет. Истинная же причина достаточно очевидна — в случае пленения Митридата слава успеха досталась бы действовавшему на суше Фимбрии (Magie 1950, I, 228). Последствия этого для Суллы нетрудно представить — он оказался бы лицом к лицу с победоносной неприятельской армией, одоление которой потребовало бы от него немалых потерь в условиях отсутствия подкреплений. К тому же он предстал бы в отнюдь не выигрышной роли губителя войск, разгромивших злейшего врага Рима. Конечно, можно было попытаться пойти на соглашение с циннанцами, но его условия оказались бы во много раз менее выигрышными, чем то, что он получил в результате победы в гражданской войне. В этих условиях отказ Лукулла сотрудничать с Фимбрией[1022], несомненно, был оптимальным решением для соблюдения интересов Суллы и его группировки, хотя это решение очевидным образом и противоречило интересам res publica[1023].
Примечательно, что Фимбрия, предложивший фактический союз Лукуллу, не предпринимал подобных попыток в отношении Суллы. Весьма возможно, что помимо пленения Митридата он рассчитывал также переманить на свою сторону Лукулла и его офицеров. Однако если такие планы и имели место, им также не суждено было осуществиться.
Неудача под Питаной обернулась для Фимбрии катастрофой. Он не сумел захватить в плен понтийского царя, а затем пожать плоды своих побед и завершить войну, поскольку его опередил Сулла, предложивший царю весьма выгодные условия[1024]. Дарданский мир оказался для царя даже более благоприятным, чем вызвавшее возмущение многих римлян соглашение с Югуртой в 111 г.[1025] Фактически это был союз, если учесть военную помощь, оказанную Митридатом Сулле (Гуленков 1998, 59-60). В сущности, под давлением обстоятельств[1026] будущий диктатор сделал то, о чем говорил Архелай, предлагая ему в обмен на уступки Митридату деньги и корабли, столь нужные для борьбы с марианцами. Как резонно замечает А. Н. Шервин-Уайт, «это предложение, восходящее к мемуарам Суллы, не так глупо, как может показаться»[1027].
Фимбрия стал первой жертвой Дарданского договора. Он оказался в безвыходном положении, не сумев сделать того, что, как уже говорилось, только и могло оправдать расправу с Флакком и узурпацию командования. Продолжать войну со столь скромными силами, да еще имея в тылу армию Суллы, было опасно. Все это явно не способствовало сохранению им прежнего авторитета у воинов и командиров.
Вскоре Сулла подступил к Фиатирам[1028], где стояло войско Фимбрии, и расположился в двух стадиях от него. Он потребовал от марианского полководца передать ему свою армию, которой тот командует незаконно. Фимбрия отвечал, что Сулла тоже командует точно так же. Воины Суллы стали окружать рвом лагерь фимбрианцев, которые начали перебегать на их сторону
