ИТАЛИЙСКИЙ ВОПРОС В 86—84 гг.
Естественно, что после взятия Рима Цинной и Марием в 87 г. встал вопрос о выполнении новым режимом своих обещаний в отношении италийцев. Уже в 86—85 гг. состоялась новая перепись населения, произведенная цензорами Л. Марцием Филиппом и М. Перперной Вейентоном[705]. По данным Евсевия, сохраненным Иеронимом (Helm 151), численность граждан составила 463 тыс. чел. Это означало весьма скромный прирост по сравнению с цензом 115—114 гг., когда цензоры насчитали 394 336 граждан (Liv. Per. 63). Такое обстоятельство породило различные трактовки. По мнению Ч. Летты, «в действительности, по-видимому, при проведении ценза 86—85 гг. не были учтены не только все novi cives, получившие права от Цинны, но даже и все novi cives, которые стали таковыми в 90 г. и позднее»[706]. Указывалось на противодействие со стороны цензоров[707], особенно Филиппа, врага Ливия Друза с его планами наделения италийцев правами гражданства. Однако цензоры тем самым не лишали италийцев гражданства, а лишь утаивали их численность от государства, что могло обернуться для них крупными неприятностями. Видимо, во время проведения ценза не учли римских граждан, находившихся в Азии — прежде всего воинов Суллы[708], да и потери римлян (как и самих италийцев) в войнах последних трех десятилетий были весьма значительны[709]. Однако все это не объясняет столь малого прироста[710]. Высказывалось мнение, что новые граждане не хотели регистрироваться, чтобы уклониться от призыва накануне неизбежной войны с Суллой[711]. Некоторые авторы предполагали незавершенность ценза, поскольку данных о lustrum после него нет в Антийских фастах, хотя там упоминается lustrum 89 г. (Inscr. It. XIII. 159)[712]. Т. П. Уайзмен, также отмечая это обстоятельство[713], предположил, что результаты ценза 86 г. были признаны лишь после смерти Суллы[714].
Однако в 89 г., по словам Цицерона (Arch. 11), вообще не проводилась переписи[715] — напомним, что соответствующая речь произносилась перед современниками описываемых событий, а потому ошибку или подтасовку со стороны оратора можно считать исключенной[716]. Можно допустить лишь упрощение, не меняющее сути дела, а именно что lustrum 89 г. был аннулирован по религиозным соображениям (Fest. 366L), и та же участь могла постичь и результаты ценза (Linderski 1986, 2188). Да и само избрание цензоров уже через три года после предыдущих выборов (Wiseman 1969, 63) также весьма красноречиво. Вполне вероятно, резчик вольно или невольно переставил местами 89 и 86 гг. — ведь если бы в 86 г. lustrum не проводился в силу незаконченности ценза, то неясно, как документы о числе граждан попали в архив и тем самым стали известны позднейшим авторам[717].
К. Ю. Белрх предложил характерное для него радикальное решение проблемы, сочтя, что переписчик пропустил первую букву в цифре, а потому речь должна идти не о 463 (CCCCLXIII), а о 963 тысячах граждан (DCCCCLXIII). Некоторые ученые склонны согласиться с этой поправкой[718]. Г. Беннет, принимая предположение немецкого ученого об ошибке переписчика, считает, однако, что первая буква не выпала, а была неверно написана (DC2CLXIII вместо DCCCCLXIII), потому речь должна идти не о 962, а о 863 тысячах граждан (Bennett 1923, 44-45). П. А. Брант указывает, что точка зрения К. Ю. Белоха хорошо согласуется с данными ценза 70—69 гг. (910 тыс. чел.) — уменьшение числа граждан в условиях бесконечных войн неудивительно, но допускает все же, что цифры Иеронима верны. Ведь только в 84 г. сенат наделил новых граждан ius suffragii[719], к тому же на проведении ценза могла сказаться позиция враждебного италийцам Филиппа[720]. К этому можно добавить также стремление немецкого ученого править текст источника даже там, где к тому нет никаких оснований[721].
Наиболее убедительным представляется объяснение не очень значительного приращения числа граждан в 86 г., предложенное Л. И Тэйлор: «При регистрации не было, по-видимому, учтено множество людей из групп с низкими доходами, которые мало значили в центуриатных комициях, однако были важны в собраниях триб, где каждый голос имел одинаковую значимость. Эти люди не нуждались в том, чтобы цензоры фиксировали их право голоса». Развивая точку зрения Л. Р. Тэйлор (хотя и допуская возможность ошибки переписчика), С. Кендалл отмечает, что большинство италийцев просто не участвовали в переписи, поскольку их не интересовали права, закреплявшиеся за ними во время ценза (его прохождение для голосования в трибутных комициях не требовалось) — они были важны лишь для самых богатых из их числа, кто рассчитывал сделать карьеру в Риме
