И вот старуха пришла и села на камень для сватов. Когда шах вышел во внешнюю половину дворца и выглянул из зала в окно, он заметил старуху и удивился: почему эта бедная женщина села на камень для сватов? Шах позвал к себе привратника и распорядился:
— Дайте что-нибудь этой женщине и пусть она уйдет. И скажите ей, чтобы впредь она не садилась на этот камень.
— Да будет благословен светоч мира! — воскликнул привратник. — Когда эта женщина пришла и села на этот камень, мы ей сказали: «Здесь место не для тебя, иди на тот камень». Она нам ответила: «Я пришла сюда не за милостыней, у меня другое дело».
Тогда шах приказал:
— Скажите ей, чтобы она подошла ко мне и сообщила, что ей нужно.
Старуха приблизилась к шаху и сказала:
— Возьми моего сына к себе нукером.
Шах подумал, что ее сын действительно хочет служить в шахском дворце. Ему стало жаль старуху, и он разрешил:
— Очень хорошо, мы найдем для него какое-нибудь дело.
Старуха больше ничего не добавила, вернулась домой и обо всем рассказала сыну.
Кечелек стал кричать на мать:
— Почему ты сразу не говорила правду? Что это значит: «Прими его в число своих нукеров»? Ты должна была сказать: «Я пришла просить твою дочь в жены моему сыну». Иди опять и скажи так.
Пришлось старухе снова идти в шахский дворец. Она, как и в прошлый раз, села на камень для сватов. Лишь только шах ее увидел, как спросил:
— Эй, старуха, что еще тебе надо?
— Я опять пришла по делу моего сына.
— Ведь я сказал тебе, что мы найдем для него какое-нибудь дело, — ответил шах.
— Нет, — выпалила старуха, — он не хочет никакого дела, он хочет жениться на вашей дочери.
Как только шах это услышал, он закричал что было сил:
— Удивительные настали времена! Какая-то нищая старуха хочет посватать для своего сына дочь такого шаха, как я!
Шах разгневался и изругал старуху.
Вернулась старуха домой и все подробно рассказала сыну.
— Не придавай значения этим словам, — утешил ее Кечелек, — пока три раза не сходишь, ничего не выйдет. Завтра ступай опять.
— Если завтра я снова там появлюсь, — вразумляла старуха сына, — то мне наверняка придет конец.
— Если ты меня любишь и не хочешь потерять, то ты должна идти опять сватать дочь шаха.
На следующее утро старуха собралась в путь и снова села на камень для сватов.
На этот раз, когда шах вышел во внешнюю часть дворца и из зала увидел старуху, он страшно разгневался и закричал своему визирю:
— Ты видишь, как обнаглели мои подданные! Опять эта негодная старуха пришла и уселась на камень для сватов. Пошли скорей за палачом, пусть вырвет ее дерзкий язык.
— Да будет благословен светоч мира! — ответил визирь. — Казнь этой старухи принесет несчастье твоей дочери. Ты же умеешь ставить преграды сватам, считай и ее одной из них. Скажи что-нибудь такое, чтобы она отсюда убралась.
— Ты прав, — согласился шах и позвал старуху к себе.
— Что тебе надо? — спросил шах.
— Я прошу то, о чем вчера тебе уже говорила, — ответила старуха.
— Если бы я хотел отдать свою дочь за любого, кто приходит сюда свататься, то уже тысячу раз отдал бы ее замуж! Но я не отдам свою дочь за всякого. Мужем ее будет лишь тот, кто богат и кто сможет сделать такое дело, какое другие не умеют. Если твой сын таков, пусть приходит сюда; если же нет, то ступай себе подобру-поздорову и оставь нас в покое.
Старуха вернулась домой и передала все сыну. Кечелек задумался, потом обратился к матери.
— Матушка, — сказал он, — что ты можешь мне посоветовать; какому я должен научиться делу, которого никто не знает, и как я смогу добыть денег?
— На бога надейся, а сам не плошай: ты должен действовать. Вставай, и я скажу, что нужно делать.
Она дала Кечелеку один грош, насыпала ему в карман жареный горох и изюм, и оба отправились в путь. Когда они вышли из ворот города, старуха предупредила:
— Сын мой, всякий раз, как у тебя кончится горох и изюм, скажи мне.
Так они шли, и Кечелек всю дорогу ел горох и изюм, пока они не пришли к источнику. Здесь Кечелек сказал матери:
— Горох и изюм кончились!
— Подожди, — остановила мать, — посмотрим, что здесь есть.
Она подошла к источнику, чтобы вымыть лицо и руки, как вдруг увидела, что вода забурлила и из источника вышел дервиш.
