Магус вместо ответа снял рубашку и повернулся к Тако спиной.
Старый шкипер долго рассматривал свежую татуировку – две танцующие птицы, чье оперение было черно-красным, не были ему знакомы, но он знал, что они означают.
– Я простой рыбак, – сказал Тако. – Но все-таки слышал как-то раз, что на всех клановых знаках изображено по одной птице, и только на императорском – две. Две цапли. Но это…
– Это фениксы, – спокойно кивнул Кристобаль.
Тако протянул руку, но побоялся дотронуться – ему вдруг показалось, что рисунок может его обжечь.
– Расскажи мне, что произошло…
– …Я потом узнал, что Соффио пали и были перебиты все до единого – значит, она тоже это услышала и поняла, что осталась последней в роду. Но я все равно ждал…
Стемнело, и они перешли в дом – а там Кристобаль, не прерывая рассказа, подошел к очагу и дохнул на поленья, которые тотчас занялись.
– Надеялся, дурак, что она передумает…
– Но она не пришла.
– Не пришла, – эхом откликнулся магус. – Все небесные дети до ужаса упрямы. Она вбила себе в голову, что подвергнет меня опасности… глупая…
– И ты больше ничего о ней не слышал?
Кристобаль вздохнул.
– Месяц назад в Лазурной гавани в лавке одного торговца нашли десять экземпляров «Огненного трактата». Новехонькие. Конфисковали, сожгли… а потом нашли еще и еще…
– Совпадение?
Он покачал головой.
– Моя книга была последней, и ее сожрала «Невеста». Восстановить книгу дословно мог только кто-то из клана Соффио, помнящих. То есть только Лара.
– И что ты теперь будешь делать?
– Хочу все-таки отыскать ее. Это глупо – в одиночку бороться с Императором, пытаться сделать то, что не удалось целому клану…
Тако грустно рассмеялся.
– Не слышу убежденности в твоем голосе, сынок.
Магус покраснел и потупился, словно провинившийся мальчишка.
– И этот твой знак… уфф… не мне судить, но то, что ты намерен делать, опасно.
– Не спорю, – откликнулся Кристобаль.
– Смертельно опасно…
– Ты совершенно прав.
– …и очень увлекательно.
Магус улыбнулся.
– Если ты пришел за советом, – сказал Тако, – то зря. Я тебе в этом деле не советчик. Но могу сказать одно… – он тяжело вздохнул и мечтательно возвел глаза к потолку. – Эх, хотел бы я оказаться вновь двадцатилетним, и чтобы «Верная» была рядом. Мы отправились бы в путь вместе – искать сокровища, вершить месть, проклинать и влюбляться, одерживать победы и помогать друг другу переносить поражения. Но мой век короток, а твой – почти бесконечен, да к тому же только начинается. Я могу лишь пожелать тебе удачи. А сейчас уважь старика – выпей со мной чарочку сидра…
В домике посреди яблоневого сада свет погас глубокой ночью.
И только тогда большая тень у Черных скал, удовлетворенно фыркнув, ушла в глубину.
