Перевод с английского - страница 4

Шрифт
Интервал

стр.

- Пожевать хотите? Канадская…

- Это тебе все отец привозит? - ревниво и подобострастно спрашивает Гродненский.

- Угу.

Все четверо усердно начинают жевать.

- А все-таки где он у тебя работает? - интересуется Курочкин.

Андрюша сужает глаза, отвечать не спешит.

- Ты клюкву в сахаре любишь?

- Ну?

- Вот он в каждый сахарный шарик вставляет по клюковке. Такая работа!

Гродненский заливается счастливым смехом, улыбается Пушкарев, а Андрюша серьезно наставляет надутого Курочкина:

- Никогда не спрашивай о таких вещах, понял? Ну не имею я права говорить…

- Нет, я знаю, что если человек… ну, вроде как Банионис в "Мертвом сезоне"…

- Ну, хватит! - гаркнул Коробов. И наступило молчание.

Вдруг Леня Пушкарев засопел, заволновался и, страдальчески морщась, объявил:

- Ребята… Андрей… Я хочу вам сказать одну вещь, тоже очень важную и секретную. Я получил недавно письмо…

- От своего толстого друга? - засмеялся Андрюша, - Помните, он рассказывал, что у него был толстый друг в прежней школе?

- Ну, был! И что тут такого? У него просто нарушение обмена веществ.

- За это самое ты и выбрал его?

- Он умный человек, понятно? Ты его не знаешь и не трогай его! Пока другие бегали, он умнел…

- И много у вас там было таких чокнутых?

Все трое, согнувшись пополам, хохочут над Пушкаревым.

- Все! Теперь не скажу…

- Ну ладно, пошутить нельзя? От кого письмо-то?

- Из Америки! - крикнул Пушкарев, пятнисто краснея.

- Во дает! - покрутил головой Гродненский. - Ври, да не завирайся.

- Да… не смешно, - хмыкнул Коробов.

- Ну как хотите! - отошел от них Пушкарев, и было что-то диковатое в его взгляде.

А вот и звонок. В дверь начинают так барабанить, что наивный человек может подумать, будто массам не терпится овладевать знаниями. Стул с дверной ручки упал от сотрясения, и шестиклассники ввалились на урок английского.

3.

После болезни и обидного директорского решения Виолетта Львовна смотрит на 6-й "Б" сквозь дымку разлуки, словно ей проводы предстоят, а не урок. Нужно быть сильной! Людям кажется, что она разваливается на части, так нет же! И блестят ее глаза, сохранившие на седьмом десятке изначальную детскую голубизну, и осанка у нее торжественно-прямая, и кофточка под жакетом белее первого снега. Подозревают ли дети о том, что происходит с ней, слышат ли что-то щемящее в звонкости ее голоса? Не должны!

- I am very glad to see you again. Good afternoon, sit down, my friends! >1)

Все садятся, кроме Забелиной Ани, с виду эталонной отличницы: воротничок, банты, косички…

- Виолетта Львовна, - говорит она улыбаясь. - How do you feel?>2)

- I am quit well, thank you. >>3)

- Я как староста от имени всех поздравляю вас с выздоровлением… вот. И не болейте больше.

- I`ll try, my dear, I`ll try…>4) - "Англичанка" заметно растрогана. - Скажу откровенно: я скучала, мне не хватало вас… Правда, мне скрасили эти дни чеховские письма - это ни с чем не сравнимое чтение! Ох, друзья мои, растите скорей - вас ждет такое умное, такое грустное наслаждение, как Чехов… Вам можно позавидовать!

Кто-то захихикал. Сколько раз смех был ответом на эти ее "лирические отступления" и сколько раз она давала себе зарок воздерживаться от них! Она прощает им этот смех, вырастут - поймут…

- Но к делу, к делу! - сама себя заторопила Виолетта Львовна. - До моей болезни мы с вами взяли одну тему… Впрочем, нет! Тарасюк Гриша!

Встал приземистый мальчик угрюмого вида.

- Помнишь наш уговор? Если английского для кого-то не было, - для тебя он был, не правда ли? Вон сколько у тебя точек в журнале, и под каждой подразумевается двойка. Итак, устный рассказик на любую из пройденных тем - прошу.

Тарасюк неторопливо пошел к доске, вздохнул, сказал: "Май Сандэу" - и стал складывать слова в предложения так, будто египетскую пирамиду воздвигал из каменных глыб. Пока он ужасает Виолетту Львовну своим произношением, - познакомимся получше с 6-м "Б".

Вот близнецы Козловские - смуглые, худенькие, неотличимо похожие. Они заняты марками: отобрали несколько штук из жестяной коробки, завернули в листок бумаги, и Коля Козловский надписывает: "Коробову. Теперь мы в расчете?".

А Коробов только что получил другое послание - фотографию из фильма "Мужчина и женщина": Анук Эме с Трентиньяном.


стр.

Похожие книги