В октябре состоится Совет директоров, где будет поставлена точка (?) по поводу гендиректора и возможного банкротства предприятия. Люди на заводе обращаются ко мне за информацией, а я сама толком мало что знаю. Знаю только, что у нас 2 млрд. долга и наши местные банки не дают заводу кредит (душат, но с чьей подачи?). Постараюсь поприсутствовать на Совете директоров, а там видно будет, что делать.
После лета постепенно активизируется политическая жизнь в городе. Участвовала в КПРФ-ном референдуме. С ребятами из «Социалистического сопротивления» пытаемся организовать Штаб сопротивления реформам ЖКХ. Говорила по телефону об этих ребятах с В.А.Тюлькиным. Говорит, что связь с ними держать надо. Кстати, видела его на съезде «Защита». Ребята из «Соц. Сопротивления» активные, но их тоже маловато, амбиций у всех нас хоть отбавляй. Кажется: сделать бы все зараз, но не получается. Ребята эти – ярые противники КПРФ, поэтому и в Комитет спасения не идут. Я думаю, что время покажет.
Часто болею. У меня одна мечта – умереть быстрой смертью, а остаток жизни провести в борьбе. Борьба – единственный мой интерес, единственный стимул и смысл. Конечно, на всех нас периодически находит волна сомнений в своей востребованности, в своих возможностях. Долгие годы я только и занималась «самокопанием». Да и сейчас, порой, хочется биться головой о стенку от своей ничтожности и никчемности. Останавливает только сознание того, что хоть разбейся – не поможет. Просто одинокой душе, чтобы выжить, остается одно – зажмурившись идти напролом только вперед, не оглядываясь, чтобы не было так грустно. Есть очень близкие товарищи, друзья. Хочется думать, не продадут.
Хоть я и не знаю Солдатова, а он меня и подавно, передайте ему пожелания скорейшего и полнейшего выздоровления. Ему задание – встать в строй непременно».
Из письма старшему другу в Москве. «Жизнь идет по-прежнему. Больших неудач нет. Окружающее пространство замерло в нефтедолларовой трясине. Объявили о выборочном повышении зарплат участковым врачам – терапевтам и педиатрам и медсестрам поликлинического звена. Сейчас участковый врач обслуживает 3 участка, особенно плохо дело у педиатров. Врачи бегут из нищеты в торговлю. Именно это, нетерпимое, положение заставило правительство предложить надбавки, а отнюдь не забота о медиках. Зурабовщина! Они спасают не врачей, а самих себя.
Какое ужасное время! Пушкин пережил Грибоедова, Лермонтов – Пушкина, а Гоголь их всех. И всего-то лет за 20. Неужели и мы не переживем очередного директора национального российского кладбища?! Надо пережить..»
* * *
Из письма в Москву – профессору, работающему в Боткинской больнице. «Книга «Перерождение» (в 5-ти выпусках) вынуждена быть редкой и малоизвестной, так как не имеет общего читательского назначения и потому, что нехорошим людям читать её нельзя. А нехороших много. Шлю вам ее, прочтете – откликнитесь.
В Саратове прекрасная осень. Голубая. На даче, где мы бездельничаем, очень хорошо. Золото-пурпурная листва, синяя Волга и высокое небо. Добираемся пешком – потихоньку, по-стариковски. Пожить бы здесь, а мы наскоком – на 5–6 часов, но и то – хорошо, наполняемся кислородом.
На кафедре, где почти все – мои ученики (35 диссертаций за последние 21 год), относятся ко мне хорошо, берегут. Плохо, что безденежье бьет и по больным, и по больничным врачам. Это росту не способствует. Романтизма и интеллекта поубавилось. Добывают хлеб насущный. Власть (мерзавцы) обирает народ. От нее ждать нечего, ее нужно уничтожать».
* * *
В Приволжско-Уральском военном округе по различным причинам за полгода погибли 80 чел военнослужащих, тогда как за весь 2004 год – 60. Во время учений был сделан залп из артиллерийской установки по минометному дивизиону, в результате чего до 10 чел. погибли и до 20 были ранены. Были уволены после этого начальник артиллерии и начальник связи Округа (лучше бы до этого). Оба – генерал-майоры. Дело не в них, а в крайне низкой обученности личного состава и отсутствии четкой организации боевых стрельб.
В памяти артиллерийские стрельбы моего парашютно-десантного полка в Мещере – севернее Рязани – в 1962 г. Командиры рот – фронтовики. Все продумывалось, обо всех заботились. За два месяца работы ни одной потери или случая травмы.
