Переписка Стефана Цвейга с издательством «Время» 1925-1934 - страница 3
Заключая договор с Цвейгом, издательство отдавало себе отчет в некоторой эфемерности этого средства защиты от конкурентов, тем более, что Цвейг, пообещав предоставлять новые тексты в рукописи или в корректуре, не переставал публиковать свои тексты в газетах и журналах, не считая их, вероятно, полноценной публикацией, и тем самым открывал путь сторонним переводчикам, которые этим пользовались, как это обнаружилось уже на самой ранней стадии взаимодействия Цвейга с издательством «Время» [16]. Учитывая невозможность целиком и полностью обезопасить себя от притязаний других переводчиков и издательств, «Время» назначило Цвейгу весьма скромный гонорар в 30 рублей за авторский лист [17], который в конце 1928 - начале 1929 г. был повышен до 50 руб. [18] Издательство брало на себя обязательства выплачивать установленный гонорар в два приема по выходе книги, участие в прибылях от продажи тиража, принятое в Германии, не предполагалось, при переиздании автор получал 50% от исходной ставки. Оплата производилась в долларах, средний курс которого в РСФСР с 1925 по 1934 г. составлял 1,94 рубл. за 1 доллар. Если бы Цвейг получал гонорар в рублях, то сумма его гонорара уменьшилась бы еще в несколько раз, поскольку за пределами РСФСР курс рубля был другой и в 1928 г., например, доходил до 5-8 рублей за доллар. В Германии средний авторский гонорар за авторский лист в 1926 г. составлял 80-120 рейхсмарок при тираже 1000 экземпляров, помимо этой минимальной гарантийной суммы автору причиталось 8 - 10 % от покупной цены с продажи каждого экземпляра [19]. Средний курс доллара по отношению к рейхсмарке в 1924 - 1933 гг. составлял 1:4.2 [20], т.е. гонорар Цвейга, определенный ему советским издательством, составлял в 15,46 долларов или 64,9 рейхсмарки за лист. До 1929 г. издательство по специальному разрешению валютной комиссии исправно переводило гонорар в Германию через ленинградский филиал немецкого государственного банка сначала на счет в том же банке в самой Германии, а во второй половине 1929 г. — на счет в венском отделении «Райфайзенбанка». После 1929 г. выплаты в долларах и переводы прекратились, гонорары Цвейга в рублях оставались в России в ожидании появления доверенных лиц, уполномоченных Цвейгом получить за него причитающиеся деньги или воспользоваться ими с его согласия. Последним, кто воспользовался этой бескорыстной поддержкой, стал Г.П. Смолка (Hans Peter Smolka, 1912-1980) [21], писатель и журналист, давний знакомый Цвейга, (как выяснилось в последствии — агент НКВД), посетивший СССР в 1934 г.
Предложив Цвейгу невысокие ставки, издательство некоторым образом обезопасило себя, снизив финансовый риск в случае публикации тех же текстов в другом месте. Цвейг принял условия без всяких возражений, и только потом, когда зайдет речь о собрании и он привлечет своего знакомого, уважаемого австрийского критика Рихарда Шпехта (Richard Specht, 1870-1932) к написанию вступительного очерка, он выхлопочет для него гонорар, в два раза превышавший его собственный: за 2,5 а. л. Шпехт получит 150 долларов [22]. В целом финансовая сторона дела Цвейга совсем не интересовала — он был человеком состоятельным. Интересовала публикация за пределами Германии, тем более, что в самой Германии некоторые тексты из-за их «деликатной» проблематики, как писал тогда Цвейг, не всегда удавалось опубликовать