— Наваливайтесь, — предложил чемпион по теннису. — Разумеется, это не тот ковурма плов, что в Самарканде, но довольно неплохая имитация, пусть даже барбарис вырастили в оранжерее. Запейте чаем.
— Спасибо, — сказал Пол, когда чемпион по теннису наполнил его чашку. За соседним столом семь японских бизнесменов сравнивали галстуки. — Вы очень добры.
Чемпион по теннису улыбнулся:
— Меня зовут Дитрих Червеубивец, но, пожалуйста, зовите меня Рик, меня все так зовут. Как вам у нас нравится?
— О! Отлично, великолепно, — отозвался Пол. — Очень...
Он понятия не имел, что говорить дальше, но чемпион по теннису был поглощен едой: забрасывал в рот рис с кусочками, точно кочегар на пароходе, пытающийся выиграть гонку. В этом он был мастер: ни одно зернышко риса, ни одна изюмина не падали с его вилки, но общее впечатление определенно внушало беспокойство. Пол решил, что это потому, что им нужно спешить, дабы ровно к двум вернуться в офис, и ткнул вилку в желтую гору перед собой. На самом деле оказалось довольно вкусно, и он пожалел, что не в состоянии насладиться незнакомым блюдом.
— И за что посадила вас Джулия? — спросил с полным ртом чемпион по теннису.
Проглотив, Пол выдавил:
— Ум-м.
— Надо думать, за перебирание бумажек. Вот что мне не нравится в нашей маленькой фирме — множество бумажек. Зеленые бланки, розовые бланки, голубые бланки и сотни миль компьютерных распечаток. — Он залпом осушил целую чашку чая. Чашка Пола была такой горячей, что он не решался к ней притронуться. Но чемпион по теннису как будто даже не обжегся. — Тем не менее у нас не все так, положитесь на мое слово. Через полгода, ну через год, вы узнаете, чем мы по-настоящему занимаемся. В зависимости от того, конечно, на чем вы решите специализироваться. Я хочу сказать, дело за вами, идти нужно туда, где кроются ваши таланты. Вот что хорошо в нашем бизнесе: огромный простор для выбора.
"Да, — подумал Пол, — но... " Он почти испытал искушение прямо сейчас и спросить, но его остановила мысль о том, как глупо он будет выглядеть. Совершенно очевидно, что чемпион по теннису считает, будто ему известно про "Дж. В. Уэлс и К°" все. А вдруг, если его невежество откроется, то его тут же уволят? Интересно, придется ему платить тогда за собственный ленч? Не в первый уже раз в жизни Пол проклял небеса, что его не посвятили в тайну, которая известна всем, кроме него. Он был уверен: если бы только он знал, и сумел бы справиться, и все стало бы просто. То, что и худая девушка тоже не знает, несколько утешало: значит, он хотя бы не единственный. (А ей нравится узбекская кухня? Она знает, где находится Узбекистан? Скорее всего да. Вот как раз такие вещи знают все на свете, кроме него.)
— Ну да ладно, — бросил чемпион по теннису, — расскажите о себе. Не всякие там пустые мелочи, как на собеседовании, вроде оценок на экзаменах и прочей чепухи. Расскажите про настоящего себя.
"О Господи!" — ужаснулся Пол.
— Гм, — начал он, но, к счастью, тут появился официант с еще одной тарелкой, на которой высилась новая гора риса с кусочками чего-то там. Натренированным движением рабочего у конвейера забрав пустую, официант поспешно заменил ее полной. На новую порцию чемпион по теннису набросился с еще большей свирепостью и не останавливался, пока его вилка не заскрежетала по дну тарелки.
— Вам плов не нравится? — спросил он. — Или вы не слишком голодны?
А Пол-то считал, что неплохо потрудился, съев за пять минут больше, чем за целую неделю.
— Нет, все замечательно. Очень вкусно. Как, вы сказали, это называется?
Чемпион по теннису повторил, а потом пустился в длинное и путаное повествование о каком-то происшествии в Ташкенте, начавшемся с того, как он отправил назад на кухню саримсокли, а закончилось дуэлью на местный лад, которая велась верхом на верблюдах тупыми шестами для шатров. Чемпион по теннису в ней, по всей видимости, победил. Рассказ тянулся довольно долго, но Пол был совсем не против — ведь это означало, что ему не придется изобретать "настоящего себя", о котором можно поведать чемпиону, а значит, он может продолжать трудиться над тарелкой.
