Пол не пытался возразить — приблизительно так никто в здравом уме не пытается пожать лапу медведю-гризли, — а только подвинул к себе кипу бумаги. Благословенная терапевтическая монотонность нахлынула на него, как вода в пустыне. У него есть работа. За которую он и взялся.
Когда Джулия пришла с четвертой грудой, то исключительно скорбным тоном объявила, что, если хотят, они могут прерваться на кофе. По всей видимости, никто из них не хотел. Худая девушка теперь почти скрылась за баррикадой бумаг и явно вознамерилась не отдыхать, пока не нагонит, а стоило Полу только подумать про комнату отдыха, набитую хорошенькими секретаршами; и про мгновение мертвой тишины, которая неизбежно повиснет, как только он войдет, он тут же пришел к выводу, что не хочет кофе. Без трех минут час Джулия принесла десятую порцию (все еще — ничего за октябрь) и напомнила, что ленч с часу до двух. В одну минуту второго входную дверь запрут, сказала она, поэтому, если кто-то из них хочет выйти... по тому, как она это сказала, она вполне могла обращаться к капитанам Скотту и Оутсу[3]).
— Спасибо. — Пол встал.
Через лабиринт до вестибюля он добрался с несколькими секундами в запасе, секретарь Карен как раз собиралась задвинуть засов толщиной с юное деревце. Накрапывал дождь, пальто он забыл в кабинете, но на свете есть вещи похуже, чем просто промокнуть. Чувствуя себя последним человеком на "Титанике", он выскользнул за дверь и бодрой трусцой припустил по улице.
"И что теперь?" Пабы, кафе и закусочные отпадали, во всяком случае — до первой зарплаты. Ходить под дождем тоже почему-то не хотелось. Иными словами, вариантов не так много, если учесть, что в этом районе почти нет магазинов, где можно послоняться и поперебирать вещи, ничего не покупая. Оставалась еще мелкая проблема голода: он принес с собой черствый сандвич с сыром, но забыл в кармане пальто. Конечно, всегда можно поехать домой и больше не возвращаться, но до этого дело пока не дошло.
— Пол, не так ли?
Он узнал голос, даже не оборачиваясь, хотя, конечно, имени припомнить не мог. Голос принадлежал чемпиону по теннису (или поп-звезде семидесятых, кому что больше нравится). "Вот черт", — подумал он и медленно повернулся.
— Вы у нас первый день, да? — Сегодня чемпион по теннису был облачен в светло-серый костюм от Армани поверх белой рубашки поло, цепочка с когтем осталась прежней. — Присоединяйтесь ко мне на ленч. Тут за углом есть неплохой узбекский ресторанчик: кухня крестьянская, но готовят вполне сносный ковурма плов.
Синдром ежика на трассе: в голове пусто, моторные функции отключаются, и хотя инстинкт самосохранения вопит: "Нет, нет, спасайся!" — кричит он попусту.
— Спасибо, — пробормотал Пол, размышляя про пять фунтов и семнадцать пенсов у себя в кармане. "Ну ладно, — подумал он, — давай рассмотрим светлую сторону". Или этот сумасшедший купит ему ленч, а значит, в плюс идет бесплатная кормежка, или ему придется провести остаток дня, моя посуду с эмигрантами-узбеками. А это определенно на ступеньку выше, чем перебирать бумажки в обществе угрюмой худышки. Кто знает, может, его возьмут на постоянную работу?
Узбекский ресторанчик действительно оказался очень маленьким, поэтому было довольно неудобно из-за того, что туда как будто набилось все население центрального Лондона. На одно блаженное мгновение Пол решил, что спасен, но возле чемпиона по теннису материализовался официант и повел их сквозь толчею к столику в самом углу. Чемпион по теннису что-то проговорил — предположительно, по-узбекски, — а официант многозначительно кивнул и исчез.
— Надеюсь, вы не в обиде, — сказал чемпион по теннису, — я заказал за нас обоих. Думаю, ковурма плов вам понравится. Я человек скучный и потому возьму просто мошки-чири.
Пол пробормотал, дескать, его это устраивает. Буквально через минуту официант появился с двумя чудовищными тарелками желтого риса с кусочками чего-то непонятного и котлом дымящегося зеленого чая. Чемпион по теннису что-то ему сказал, тот расхохотался и снова исчез. Полу пришло в голову, что у него лишь очень приблизительное представление о том, где, собственно, находится Узбекистан: он всегда думал, что где-то в России, но блюдо, стоявшее перед ним, слишком уж напоминало карри.
