— Ида, — вытирая набежавшие слезы, сказал оборотень, — ты зачем ее взяла?
— Утку? Ощипать хотела, или что там с ней делают?
— Оставь ее, сделай милость. Я сам управлюсь.
Вейн решительно забрал птицу и, подхватив связку с рыбой, вышел на улицу. За работой он весело насвистывал, и даже напевал. Бесшабашное настроение захватило его целиком.
В закромах Эрика нашелся котелок и даже пара мисок. Утку решено было сварить. Из своего мешка пес достал хлеб и соль. Честно говоря, повар из него был еще тот, но, без всякого сомнения, лучше, чем из Иды. Спустя два часа путники, наконец, пообедали.
— Вкусно? — самоуверенно поинтересовался Вейн, ожидая, что спутница начнет превозносить его кулинарные успехи.
Но Ида неуверенно посмотрела на него и ответила:
— Честно?
Пес насупился:
— Ой, не нравится — не ешь!
В ответ он услышал заливистый смех.
— Не обижайся! Блюдо просто божественно! Никогда не ела ничего вкуснее.
Вейн подозрительно покосился на собеседницу:
— Издеваешься? — и получил в ответ искрящийся весельем взгляд.
Всю трапезу они смеялись и подтрунивали друг над другом. Весело и непринужденно прошел весь остаток дня. Новоселы устроили ревизию скудному имуществу, потом занялись уборкой. Заросли перед землянкой решено было оставить. На ужин доели холодную утятину.
Наступил вечер. Вейн и Ида сидели рядом на бревне и смотрели на загорающиеся звезды. Над болотом витал легкий туман, где-то далеко кричала птица. Разговаривать не хотелось, сказывалась усталость дня. Они, молча слушали, как поют русалки. Грустная песня неспешно текла над просторами Затрясья, скользили в такт призрачные женские фигуры. Их танец завораживал своей красотой и грациозностью движений.
Когда появились болотные огоньки, Вейн решительно поднялся и сказал:
— Пойдем, пора спать.
Ида испуганно покосилась на пса. В невинной фразе ей послышался какой-то тайный смысл. Сразу вспомнилось, что спальня в домике одна, кровать кстати тоже… Конечно, она не впервые будет спать с Вейном в одной комнате, но не в одной же постели! Оборотень видимо почувствовал ее сомнения, потому что задумчиво произнес:
— Ты ложись в той комнатушке, а я устроюсь возле очага. Ничего не бойся, я буду рядом.
Ида немедленно скрылась в землянке. Вейн остался один. Он выждал пять минут и вошел следом. Иды в общей комнате уже не было. Оборотень перекинулся в пса и растянулся возле угасающего очага. В душе воцарились покой и умиротворение. Уже засыпая, Вейн подумал, что счастлив, как некогда.
Дни тянулись за днями, однообразные, но нисколько не надоедающие. Вставали рано. Вместе готовили завтрак, вместе совершали неспешную прогулку по острову. Затем занятия: Вейн, от нечего делать, показывал Иде основные приемы самообороны. Ученик из перельдар был неважный, но что-то она все-таки смогла усвоить. Потом обед, который готовил оборотень. После трапезы Ида ложилась отдыхать, а пес тренировался сам. Иногда девушка усаживалась на бревно и смотрела на то, как Вейн сражается с воображаемым противником. Она с восхищением наблюдала за полуобнаженным молодым мужчиной, ощущая в груди такое томление, что порой бывало трудно встать на ноги. Ужинали обычно поздно и чаще всего сидя рядышком на траве перед землянкой. Смотрели, как загораются звезды и разговаривали. Вейн рассказывал о своих родителях, детстве, друзьях. О той самой жизни, к которой он стремился и одновременно боялся вернуться. Собеседница несколько раз порывалась спросить, есть ли у пса невеста, но так и не посмела. Ида не слишком охотно вспоминала родительский дом, было стыдно признаться, что в родной семье дочь не любили. Как если бы это могло принизить ее в глазах спутника.
В один из таких вечеров Вейн спросил:
— Как Эрик уговорил тебя пройти обряд братания?
— На удивление легко. Наверное, я и не сопротивлялась. Так получилось, — откликнулась девушка: ну не говорить же, в самом деле, что они были пьяны в стельку.
Пес с сомнением взглянул на нее, но с расспросами приставать больше не стал. Он так и не смог понять волка: зачем ему девчонка? Эрик явно что-то задумал… Понять бы что! Вейну так хотелось защитить перельдар, даже если это противоречило здравому смыслу. Поддавшись внезапному порыву, оборотень приобнял девушку. Ида повернулась к нему, в глазах читалось явное удивление и… покорность.
