— Эй, Док, тут ботокс не толкнешь — спросу нету! — бесцеремонно прервал я Серегу. — Не хочешь ли полюбоваться на мускулистое мужское б-е-е-е-дро? — последние слова я произнес наигранно-жеманно.
— Тьфу на тебя, протиивный! — в том же тоне ответил Док. — Развели педерастию в команде! — Но, видимо, вспомнив, что рядом присутствует человек, совершенно незнакомый с нашим казарменно-интеллигентским юмором, поменял тональность:
— Лилия, тьфу, Лидия, не могли бы вы погулять минут десять, пока я буду товарища страшного лейтенанта пользовать… — Проглоченные последние слова явно указывали на то, что Серега хотел грубо пошутить, но в последнюю секунду одумался.
— Но, товарищ военврач третьего ранга, вы же обещали мне показать, как за ранеными ухаживать! — В голосе Лиды послышалась нешуточная обида.
— Что, эскулап, съел? — язвительно спросил я. — Давай, обучай молодое поколение!
Я приспустил штаны, и Сергей сноровисто смотал бинт с ноги. Рана выглядела неплохо, воспаление практически прошло, и, как заверил меня Серега, если все пойдет в том же духе — недельки через две я смогу нормально ходить. По мнению Дока, причиной воспаления стали мелкие частицы дерева и свинца, оставшиеся в ране после того, как я сам вытащил картечину. Если бы не последовавшее за этим многочасовое ралли, ничего бы страшного не случилось, но из-за нагрузки и микрочастиц рана воспалилась, и я был в полушаге от гангрены.
— Пугаешь, что ли? — спросил я, посмотрев на Дока.
— Ни разу, — совершенно серьезно ответил он. — Это там, на… полигоне после травмы или ранения — сразу покой, «Скорая» и больница. А здесь любая фигня может к серьезным последствиям привести. Так-то! — И он принялся бинтовать мою ногу.
Поблагодарив Дока и натянув штаны, я отправился на поиски Тотена, с которым хотел договориться об уроках немецкого. Этот пробел в образовании здорово огорчал меня.
Взгляд со стороны. Бродяга.
[60]Пользуясь образовавшимся перерывом в обсуждении навалившихся проблем, я поспешил отыскать Казачину. Он нашелся не сразу, пришлось немного побегать по стоянке, тыркаясь под тенты, пока я не залез в кузов грузовика, где и обнаружил его, занятого бесконечным процессом инвентаризации.
— Салют! Я пришел к тебе с приветом…
— Утюгом и пистолетом… — проворчал Ваня, не отрываясь от дела. — Колись, чего надо?
— А просто так я прийти не мог?
— Ты — нет. Раз пришел — чего-то от меня надо.
— А еще говорят, что должность ума не прибавляет! Она его даже и развивает в нужную сторону!
— Она не только ум развивает, но и профессиональное чутье. И оно мне сейчас подсказывает, что у тебя появились корыстные мысли относительно отрядного имущества.
— Угадал! Есть, и много.
— За что мне такие несчастья?! И одной твоей мысли бывает слишком уж до фига, а тут — несколько. Говори, злодей.
— Мысля первая. Фиксируй.
— Ну?
— Надо нам Антонову девушку одеть «как надо».
— Это как же? И, кстати, она вроде не его… А ничья…
— Молодая красивая девушка ничья быть не может — это нарушение законов природы! — наставительно сказал я.
— Ах, вот ты какой философ и бабский угодник… — ухмыльнулся Ваня.
— Я понимаю, что у тебя на уме, но у нас тут сейчас обратный процесс нарисовался, но посуди сам, ежели мы ее сейчас в населенку не наладим (а что-то мне подсказывает, что это у нас не получится), то в своем платьице она долго по лесам не наскачет. Резюме — надо форму ей подогнать.
— У меня что тут — швейное ателье?
— Нет. Но некоторое количество формы у нас есть, да и бундесового для нее не жалко… Организуй бойцов, ее саму припаши. Тебя учить надо?
— Не надо. Но «флек» не дам — для дела не хватает, а тут для красоты! Но что-нибудь придумаю, считай, что эту проблему ты на меня спихнул.
— Вторую тоже. Из танков инструмент натаскали?
— Да.
— Железа кое-какого набрали, от пушек ты чего-то там отвинтил, я видел.
— Ну и?
— Турель на грузовик свинтим? Пулеметов хватит. А такого сюрприза от нас ТУТ еще никто не ждет. Нам вскорости, может, придется экстренно кое-кого свинцом по максимуму засыпать. Так данный девайс очень даже в тему будет.
— Одиночку?
— Спарку. Из двух МГ.
