Перед заходом солнца - страница 3
Штейниц. У милейшего Кламрота бывают странные вспышки.
Вуттке (вслед Кламроту). Плевать мне на вас, господин директор!
Штейниц. «Стрелку часов вам не повернуть назад».
Вуттке. Что он сказал?
Штейниц. Стрелку часов вам не повернуть назад.
Вуттке. Разве я собираюсь вертеть часовые стрелки?
Штейниц. По-видимому, он имел в виду нас обоих: меня – потому что я в конце концов поставил нашего патрона на ноги; вас – потому что вы тоже преданы тайному советнику и не перешли с развернутыми знаменами в лагерь Кламрота.
Вуттке. Пока я жив, никто не вырвет из рук тайного советника бразды правления.
Входит Эгмонт Клаузен. У него быстрые и непринужденные движения. Он кладет одну руку на правое плечо Штейница, другую – на левое плечо Вуттке и просовывает сзади между их головами свою.
Эгмонт. Ага! Это называется: одной хлопушкой – двух мух… Знаете, господа, почему я так говорю?
Штейниц. Нет. Не собираетесь ли вы прикончить нас? Вы – хлопушка!
Вуттке. Я тоже ничего не понимаю. Хлопушка!
Эгмонт. Должен ли я стать перед вами, господа, или вы думаете, что отсюда я скорее достигну цели?
Вуттке. Смотря по тому, предпочитаете ли вы дуэль или убийство из-за угла.
Штейниц. Карманники достигают цели, подкрадываясь сзади.
Эгмонт (выходит вперед, но сейчас же хватает обоих за руки). Око за око, зуб за зуб! Только одна просьба, господа: выслушайте мое стихотворение ко дню рождения папы.
Штейниц. Прошу. Валяйте!
Эгмонт (значительно, патетично и несколько таинственно).
Штейниц и Вуттке невольно смеются.
Штейниц. Лучше не читайте этого вашему отцу, дорогой Эгерт! Это горькая пилюля, да еще с оскорблением Гёте; ваш отец этого не перенесет.
Эгмонт. Поэтому мне и нужна ваша протекция: исцелите меня, доктор! Замолвите за меня словечко перед этим всемогущим мужем с портфелем!
Вуттке. Я, как всегда, посмотрю, что можно для вас сделать. Но ведь вы мне твердо обещали подождать с обменом автомобиля до весны. Помните?
Эгмонт. Помню, конечно, помню. И я сдержал бы слово, если бы не заманчивый случай. Но случай есть случай. Он сбил все мои расчеты. И потом папа недавно сам сказал, что мне следовало бы ознакомиться с Испанией, а моя старая разбитая кастрюля, в которой я до сих пор ездил, для этого совсем не годится. Итак, доктор, когда мне рассчитывать на ответ?
Вуттке. Через несколько дней. Конечно, не сегодня. Ни одной капли горечи сегодня в его вино.
Входят тайный советник Маттиас Клаузен, за ним – обер-бургомистр, председатель муниципалитета, профессор Гейгер, профессор Вольфганг Клаузен, Эрих Кламрот, Беттина, которая льнет к отцу, Паула Клотильда Клаузен , Оттилия Кламрот и советник юстиции Ганефельдт.
Эгмонт (быстро поворачивается и подходит к отцу). Поздравляю тебя, папа, со званием почетного гражданина! (Непринужденно целует отца в лоб.)
Клаузен. Да, дорогой Эгерт, эти господа действительно удостоили меня величайшего отличия, какое существует в нашем городском самоуправлении. Сознание ничтожности моих заслуг все еще протестует против этого. Будь я моложе, я бы мог, ваше превосходительство и уважаемые господа, надеяться постепенно оправдать ваше необоснованно высокое мнение обо мне. Но, к сожалению, этот радостный праздник только подчеркивает мою старость. Уходящие силы, уходящие годы заставляют меня стремиться совсем к другому, чем то, чего требует в наше тревожное, трудное время натиск молодых сил. Здесь потребуются совсем другие кормчие.
Обер-бургомистр. Вы остались юным, господин тайный советник!
Клаузен. Этот комплимент по праву относится к моему другу Гейгеру. Он специально приехал из Кембриджа ко дню моего рождения.
Гейгер (благодушно). Чур меня! Чур! Не сглазь!
Обер-бургомистр (оглядываясь). Не верится, что мы в кабинете делового человека. Скорее, это комната ученого.
Клаузен. Признаюсь, у меня слабости, которых обычно не прощают деловому человеку. Я собираю автографы, первоиздания и тому подобное. У меня есть, например, старинное издание Библии Фуста,
