Печенеги, торки и половцы - страница 37

. Излишним считаем повторять, что эти данные неопровержимо доказывают существование указанных городищ до заселения слободской Украины. Если мы теперь бросим взгляд на карту, то системность и целесообразность в размещении городищ, о которой мы говорили и раньше, выступает еще сильнее: линии укреплений – Удская и Донецкая – не только имеют связь между собою, но и с теми, которые указаны выше. Звеном для первых двух служит городище Кабаново, при слиянии Уд с Донцом: «а на усть Уды Кабаново городище, по левой стране, от устья версты с 2»[324]. Замкнувшись этим городищем, Удская и Донецкая линии при посредстве укреплений Мохначевского и Змиевского соединяются с рядом городищ по Можу-Коломаку. Относительно двух упомянутых соединительных пунктов вмеются указания в «Книге Большого Чертежа», которые гласят: «А ниже Кабанова городища, с Крымской страны, вниз по Донцу Мухначево городище, от Кабанова верст с 5». «А ниже Мжа на Донце, с Крымской страны Змиево городище, а Змиев курган тож; от Мжа версты с 2»[325]. Если мы проследим течение рек Уд и Донца далее к их верховьям, то найдем на первой близ границы Курской губернии городище, которое в ранее приведенной росписи 1571 г. названо Павловым селищем, а по Донцу Нежегольское и Белгородское[326].

К несчастью, мы не имеем сведений о городищах Курской губернии. Известно только, что на реке Ворскле существует городище Хотьмыжское[327], которое могло служить соединительным звеном окраинных линий с внутренними – Ворсклянской и Локнинско-Псиольской. Если читатель припомнит теперь связь всех изложенных нами данных, обратит внимание, что в Московский период нашей истории делались разъезды, строились городки, были крепости лесные и болотные[328], то едва ли возможно (просто даже невозможно) отрицать, что и в домонгольский период делалось то же, ибо одинаковые обстоятельства жизни производят на свет и те же самые следствия: население стояло в обоих периодах в одних и тех же условиях – были половцы, явились татары. Возражение, что летопись не говорит нам о каких-либо других городах в данной местности, кроме Донца, не имеет силы: мы говорили раньше[329] и снова повторяем, что она не интересуется весьма многим, или, говоря иначе, интересуется весьма немногим. Напротив, иногда случайно сообщаемые ею факты имеют громадное значение. К числу таких относится, например, существование города Донца, о чем мы говорили выше. Имеется еще одно такого же рода летописное указание, получающее в соединении со всем прежним большую силу. Насколько нам известно, до сих пор на него мало обращали внимания. Вот что рассказывает нам летопись под 1174 г.: «Того же лета, на Петров день, Игорь Святославичь сововупив полкы свои, и еха в поле за Ворскол, и стрете половце, иже ту ловять языка; изъима е, и поведа ему колодник, оже Кобяк и Концак шле к Переяславлю. Игорь же слышав то поеха противу половцем, и перееха Вроскол у Лтавы к Переяславлю, и узьрешася с полкы половецькыми»…[330] По этому известию Игорь Святославич случайно наткнулся на половцев, которые ловили языка, на пространстве между Ворсклом и Коломаком.

Мы говорим так потому, что после расспросов половецкого пленника он тотчас же переправляется через Ворсклу у Лтавы, теперешней Полтавы[331], а для сего ему необходимо было подойти к реке Коломаку. Посмотрим теперь, как объясняет это сообщение господин Беляев. «Это известие, – говорит он, – кроме Серебряного, упоминает еще о Лтаве на Ворскле, следовательно указывает, что Переяславльские владения на юго-восток выдвигались не только за Сулу, но даже и за Ворсклу, ибо за Ворсклою Игорь встретил половцов, которые ловили там языка, т. е. искали тамошних жителей, чтобы узнать от них нужные для себя вести или употребить их проводниками; а отсюда мы видим, что на Ворскле еще не жили половцы, иначе бы им не за чем было ловить здесь языка»…[332]

Нам кажется, что Игорь шел из своих Северских владений и раз уже переправился через Ворсклу, которая, как мы видели раньше, имеет направление с северо-востока на юго-запад и только, приблизительно около Скельского городища поворачивает на юг, так что была на пути северских князей в степи. Сейчас за ней им приходилось переправляться за Мерл. Тут-то, точнее определяя местность, между этими двумя реками, и наткнулся Игорь на половцев, а потом уже, в силу собранных сведений, двинулся южнее и повернул на запад к Лтаве. Что северские князья ходили в степи, держась этого южного направления, видно из известия летописи под 1183 г., когда Игорь, собравши Северских князей, пошел в степи, «да яко бысть за Мерлом и сретеся с половци»…