Нельзя сказать, что Майя очень обрадовалась, когда узнала, что ее новый собеседник — паук. Она тут же вспомнила свой ужасный плен в паутине и даже изменилась в лице. Ho Ганнибал ничего не заметил. A она решила в случае чего просто упорхнуть, ведь у этого паука нет ни крыльев, ни паутины.
— Я о многом размышляю! — сказал Ганнибал. — Если позволите, я подойду поближе. Здесь, на большой ветке, мне легче будет держаться.
— Пожалуйста! — Майя подвинулась, уступая место.
Фридолин попрощался с ними. Ho Майе было интересно узнать о жизни Ганнибала. «Каких только живых существ нет на земле! To и дело открываешь что-то новое!»
Ветер утих. Показалось солнце. B кустах запела птичка. Майя увидела, как раздувается ее горлышко, а головка тянется прямо к солнцу. Лесная чаща полнилась счастливыми звуками.
— Ax, если бы я могла так петь! Целыми днями сидела бы на каком-нибудь цветке и пела бы, пела!
— To есть, жужжали бы, жужжали! — добродушно усмехнулся Ганнибал.
— Птичка выглядит такой счастливой!
— Вы фантазерка! Если бы все живые существа захотели бы делать не то, что им положено природой… Мир перевернулся бы с ног на голову. Например, птичка захотела бы иметь ваше жало, какая-нибудь коза пожелала бы летать и собирать мед! И, наконец, нашлась бы лягушка, которая решила бы, что ей нужны ноги, такие, как у меня!
— Я совсем о другом думала, — засмеялась Майя. — Как великолепно было бы, если бы все живые существа вдруг сделались счастливыми, как эта птичка с ее песенкой! Ho что это? — с удивлением воскликнула пчела. — У вас семь ног!
Ганнибал грустно оглядел свои ноги.
— Это совсем не так много. Ha одну меньше, чем нужно.
— Так их должно быть восемь?
— C вашего позволения! У нас, у пауков, всегда по восемь ног. Так уж ведется. Да и выглядишь с восемью ногами достаточно представительно! Ho одну ногу я потерял. Жаль! Теперь справляюсь, как могу…
— Наверное, это очень неприятно — потерять ногу, — сочувственно сказала Майя.
Ганнибал скрестил свои ноги, так что трудно стало их пересчитывать, подпер рукой подбородок и начал:
— Я все вам расскажу. Разумеется, во всем виновата невнимательность человека, который иногда обращается с нами так, будто мы ничего не значим. Мне столько довелось пережить! Вы, должно быть, знаете, что мы, пауки, — существа ночные! Когда-то я обитал в садовом домике. Домик был выкрашен в зеленый цвет и снаружи весь увит плющом. B иных окошках стекла были разбиты, и я мог свободно входить и выходить. Вечерами приходил человек, он нес в одной руке искусственное солнце — оно называется «фонарь», а в другой руке стеклянный пузырек, а под мышкой у него были бумажные листы. Все это он выкладывал яа деревянный столик, садился и начинал думать. A свои мысли он записывал на бумаге. Вам, наверное, случалось видеть бумагу? Маленькие черные значки, которыми она бывает покрыта, — это мысли человека!
— Чудесно! Чудесно! — Майя радовалась тому, что может узнать столько нового.
— Hy вот! A для того, чтобы думать и записывать свои мысли, человеку необходимы два стеклянных пузырька. B один пузырек он макает палочку, которая называется «перо», а из другого пузырька пьет. И чем больше он пьет, тем лучше мыслит и тем интереснее записывает. Он очень старательное существо и пишет он о нас! Ho это труд нелегкий и, можно сказать, бесконечный! До сих пор человек мало знает о насекомых. Например, он понятия не имеет о нашей богатой душевной жизни, о наших тревогах…
— Вы плохого мнения о человеке? — перебила Майя.
— Напротив! Ho остаться с семью ногами вместо положенных восьми — это, знаете ли…
— Да, да! — согласилась Майя.
— Как-то вечером, — продолжил Ганнибал, — я охотился в углу окна. A человек сидел перед своими пузырьками и мыслил! Ho меня раздражало поведение невоспитанных мушек и комаров! Собственно говоря, они-то и есть объекты моей охоты. И вот эти маленькие наглецы подобрались прямо к фонарю и уставились на человека!
— Ho это же интересно!
— Ho нельзя же так себя вести! Боже мой, что они вытворяют! Бьются о стекло фонаря, обжигают крылья!
— Бедняжки! — вздохнула Майя. — Должно быть, им кажется, что это настоящее солнце!
