— Легор, черти слушаются только тебя! Нет, дай я договорю! Елки-палки, они тебя боятся, ты все-таки значимое лицо. А мы что можем сделать? Размазать по асфальту? А им от этого что? Легор, эти гады тут такое иногда творят! Ты вернулся четыре дня назад, а накануне у нас из корпуса, из моего кабинета какой-то черт, не успел его запомнить, стибрил пузырек технического спирта! И зачем ему это надо, а?
— Описать сможешь? — мрачно спросил Легор. Он похоже понял текущее положение вещей. Н-да, завтра в корпусе всех чертей по стойке смирно построят! Сотрудники-то скажут Озу спасибо, а вот эти пройдохи с рожками и раздвоенными хвостами, ростом метр с кепкой…. Легор, если тебе удалось заставить выслушать свою проблему, подойдет к ней с присущим ему размахом. Но вот беда в том, что Легор вечно занят, а все, мельче ЧП связанных с темняками считает пустяками. Когда приходишь к нему в кабинет, он сразу спрашивает тему твоего визита. А ответишь заковыристо, он сразу выгонит, ангел на работе всегда жутко раздражительный. Это он во внерабочее время любит балду погонять, пофилософствовать, в настольный теннис поиграть. Да, Легор большой поклонник этого вида спорта!
Видимо, Легор решился взяться за чертей в серьез, видя его лицо, подумал Оз. Чертенка сразу стало жаль.
— Нет, я его не запомнил. Но Легор, ты не переборщи с наказанием…
— Не переживай, каждый получит то, что заслуживает, — как-то зловеще пообещал ангел. — я им устрою… развели самодеятельность. Я тоже хочу организовать кружок рукоприкладства!
— Легор, не кипятись. — Оз уже пожалел, что рассказал ему о чертях.
— Я не кипятюсь, я пылаю праведным гневом! И как долго мне ничего не говорили?
— Почти шесть лет… Лег, упокойся! Все же знают твой, пардон, дерябнутый характер! Поэтому тебя черти и боятся.
— О, какой я чайник! — ангел схватился за голову.
— Да, и также пар валит. Правда, из ушей, а не из носа, но это мелочи.
— Что, серьезно? — встревожился ангел.
— Лег, дышать паром из ушей могут лишь демоны, сильно пристрастившиеся к табаку. Ты, насколько я помню, не куришь, да и вообще не демон?
— А, да… Елки, я не думал, что у меня в корпусе такие беспорядки… А еще поучал других! Ну, я теперь из города ни ногой!
— Эй-эй! — если Легор зависнет в городе, в корпусе уже им будет плохоховато, ведь когда начальство на работе, не погуляешь, не отдохнешь… У них, по обыкновению, половина медицинского отдела в неплановом отпуске была последнюю неделю, пока Легор был в Шри-Ланке. — Легор, не бросайся из крайности в крайность! Тебе устраивать мировые порядки нужно, прививать небожителям нормальные вкусы, ты же великий политик!
— Угу. И никудышный начальник!
— Все, забили! Легор, прекращай, или я начну выколачивать из тебя дурь физическим способом!
— Угу.
— Что угу? Угу, да, или угу, нет?
— Просто угу. Оз, я ведь не… Хотя не важно.
— Вот и правильно! Слушай, а ты знаешь, почему у Лии такие принципы? — поспешил перевести тему разговора Оз. Лия, Лия… Пожалуй, самая очаровательная суккуба, если их вообще можно сравнивать…
— Лилия? А какие у неё принципы? Про коллег, что ли?
— Ну да! Она мне жуть как нравиться!
— Лилия? Ей положено всем нравиться, она же суккуба.
— Нет, Лег, тут другое. Я, что, отличить навеянное желание от симпатии не могу?
— Верю, можешь, — согласился Легор. — могу предложить тебе уволиться, а там ей уже придраться не к чему будет…
— Иди ты! И чем я, скажи, буду заниматься? Цветочки разводить? Или, может, менеджером в ресторане работать? Ты меня можешь представить там?
— Нет, — хохотнул Легор. Зрелище действительно было комичное, ведь демоны прятать крылья за мороком не умеют, их крылья — магия, а магию за магией не спрячешь — все равно, что заплатку за заплаткой — недолговечно и не прочно. Демоны научились компактно сворачивать свои крылья на спине, под широкой курткой этого почти не заметно. — Я так, чисто гипотетически…
— Да, просто прекрасная гипотеза! Лег, я конечно не хочу, чтобы ты хондрилл или выедал сам себя изнутри, но и такие "идеи" тоже не нужны.
— Все, договорились! Оз, просто Лилия, как и все девушки (а в душе она просто девушка!), как-то просто оступилась на этом фронте, а теперь боится.
