Малфой перевел дыхание, но рук ее не отпустил, словно боялся, что она снова начнет сопротивляться и отворачиваться. Лили не могла, она уже почти утонула в серебре.
— Послушай, Лили, — голос его звучал неожиданно глухо, — я не знаю, что там говорит и планирует мой дражайший папочка, но я никогда не давал согласия на помолвку вообще с кем-либо, тем более с Забини.
Она хотела кинуть ему в лицо слова, что носила в себе все эти дни: «Предатель! Лжец! Лицемер!» — но как она могла это сделать, глядя в жидкое серебро его глаз? Хотелось верить, но разум еще делал попытки сопротивляться.
— Твой отец бы не стал говорить об этом, если бы не был уверен, что ты этого хочешь.
— Мерлин, ты говоришь о Драко Малфое, а не о Гарри Поттере, — фыркнул Скорпиус. И девушка заметила, что его лицо стало принимать привычные ей черты: строгие линии чуть смягчились, взгляд снова стал покровительственно-насмешливым, лоб разгладился. — Не меряй ценностями своей семьи мое семейство, там все и всегда стояло ра… вверх ногами.
Он говорил, а сам стирал пальцами дорожки слез с ее лица. Она прикрыла глаза, наслаждаясь этой желанной лаской. Ей нужны были эти руки, этот голос. Пусть он говорит, пусть убедит ее в том, что все написанное — ложь, что он не играл, что он действительно принадлежит только ей.
— Твоя невеста… — тихо проговорила она и почувствовала, как он отпустил ее заведенные за спину руки.
— Нет у меня никакой невесты, — снова фыркнул он, вставая и отряхивая брюки. — Забини может хоть на лбу себе татуировку сделать — «будущая миссис Скорпиус Малфой», это ничего не изменит.
Лили проследила за ним глазами. Странно, но за несколько минут комната поменяла свои очертания. Осколки и мусор исчезли, зато появился камин с играющим в нем пламенем и тикающими часами на каминной полке. Малфой дошел до стола и сел на него, не спуская взгляда с девушки.
— Значит, это ложь? Твой отец солгал? Но, Скорпиус, об этом теперь знает все сообщество волшебников!
— Да мне плевать. Отец сам заварил эту кашу, пусть сам и давится теперь. Хочу посмотреть на то, как папа Драко будет объясняться с родителями Забини, — хмыкнул слизеринец.
— Просто, это не укладывается в голове, — Лили встала, не в силах больше сидеть. Она вдруг поняла, что внутри уже нет этого надсадного звука бьющегося хрусталя, только зарождающееся глубоко внутри тепло. Она верила ему, она хотела верить. — Ведь он не может просто заставить тебя…?
Скорпиус скептически поджал губы:
— Он не может меня заставить что-то сделать уже лет пять, — слизеринец протянул к ней руку, и Лили взяла ее, встала перед ним, позволив ему обнять себя. Опять этот запах, который опьянял ее. Если он и лгал, то бежать было поздно. Теперь она уже не сможет заставить себя не верить.
— Помнишь, приезжал мой папа? — она подняла руку и провела пальцем по его шее вдоль расстегнутого ворота рубашки. — Он сказал, что к нему приходил твой отец. Они поссорились. Видимо, твой откуда-то узнал… о нас.
— Откуда-то… — усмехнулся Скорпиус, глядя на нее. — Известно, откуда. Без Забини тут не обошлось. Тогда понятно, с чего бы это папочке Драко тут же орать перед журналистами о моей будущей помолвке. Не хватает ему тонкости…
— Что же ты будешь делать? — обеспокоено спросила Лили.
— В данный момент я собираюсь взять с тебя весь твой долг за прошедшую неделю, — он хитро поднял брови, — а потом, я думаю, стоит пойти на ужин, потому что, насколько я знаю, ты в последние дни почти ничего не ела… Что у вас, Поттеров, за привычка: морить себя голодом по любому поводу?
Лили улыбнулась, но чуть отклонилась назад, когда Малфой потянулся к ней:
— Погоди… Скорпиус, но как… ведь все думают, что Забини — твоя будущая невеста. Я так не смогу…
Он недовольно вздохнул:
— До чего же ты любишь создавать проблемы! Ну, какая разница, что думают другие? Ты-то ведь знаешь, что это не так. Пусть другие думают, что хотят…
— Но ведь это дойдет до родителей. К тому же, кем я буду в глазах преподавателей? Они же тоже читают газеты!
— Ну, что ты от меня хочешь? — Малфой нахмурился. Она нерешительно пожала плечами. — Ладно, обещаю, что что-нибудь придумаю, раз это так для тебя важно. Хотя после слухов о том, что я с тобой сплю, думаю, хуже уже не будет.
