Вот в этом я как раз ничуть не сомневалась. Не думаю, что притащив пленника, сюда Мишка хотел его убить. Но трезво подумав, он не сможет не понять, что избавиться от свидетеля и угрозы в одном лице самый простой и естественный выход. Возможно, именно так он рассуждал пятнадцать лет назад.
— Это хорошо, что ты трезво оцениваешь свое положение. Не хотелось бы тебя разочаровать.
— О нет, милая. Тебе не удастся меня разочаровать. Я знал, с кем придется иметь дело.
— Ты не ответил на мой вопрос, — напомнила я.
— Ах, да! О твоем безвременно ушедшем друге Пашке и его подружке. Вот здесь ты попала пальцем в небо.
— Хочешь сказать, что это был не ты? Думаешь, я в это поверю? — я оттолкнулась от стены и подошла к нему ближе.
— Пошевели мозгами, если они еще у тебя остались после наркоты, — насмешливо сказал он.
Не знаю, что меня толкнуло на это, но метнувшись к нему, я изо всех сил ударила его по лицу. Он даже не шелохнулся, но его взгляд стал угрожающим.
— Тебе не следует бить связанного человека, — вкрадчиво произнес он.
— Будешь рассказывать мне о благородном отношении к пленнику?
— Нет, — он усмехнулся, — хочу сказать, что каждый связанный пленник рано или поздно перестает им быть. Будет жаль, если ты попадешься мне под горячую руку.
— Жаль? Тебе будет жаль? Неужели ты настолько добр, что решил подарить мне жизнь?
— Нет. Но у тебя есть все шансы умереть последней.
— Ты сидишь здесь связанный по рукам и ногам и все же смеешь мне угрожать?
— Ага, — Харламов снова улыбнулся. Воистину, я еще никогда не видела его таким веселым и полным жизни. Словно он уже добился всего, чего хотел. Мне хотелось навсегда стереть улыбку с этого ненавистного лица. Я била снова и снова, вкладывая в удары всю ту боль и унижение, которое мне довелось испытать в его руках. Даже связанный он заставлял себя бояться, и мне было ненавистно это чувство. Несколько горячих капелл его крови упали мне на лицо, и я застыла.
— Полегчало? — он, похоже, не сдавался, а я успела устать. Ладонь горела от ударов, плечо ныло, а рана на ноге снова начала кровоточить. Я почувствовала, как кровь стекает вниз, пропитывая чулок, — можем продолжать? Я не взрывал вашу тачку, если ты об этом.
— Но ты звонил мне за несколько секунд до взрыва. Мне пришлось остановить машину и выйти, чтобы ответить.
— Значит, я спас тебе жизнь, милая. Не хочешь меня поблагодарить?
— Заткнись!
— Как грубо!
— Заткнись! Думаешь, я тебе поверю?
— Тебе придется мне поверить, если хочешь пережить своих приятелей.
— Хочешь сказать, что кто-то из них убил Пашку и пытался убить меня?
— Вспомни о пожаре в доме. Я был рядом с тобой. А где были они? — я отвернулась от него, стараясь избежать насмешливого, понимающего взгляда. Он заставил меня сомневаться и подозревать своих друзей. Неплохая тактика. Особенно, если учесть, что я ему поверила. Не знаю почему, но поверила. Вот только меня мучил вопрос — почему? За что? Неужели ребята действительно ищут пропавший камень и не хотят брать меня в долю? Когда-то я лишилась всего, что было мне дорого просто подержав его в руках. Но сейчас… Что произошло сейчас. Мишка, Никита… Я не представляла, как кто-то из них или они оба пробираются ночью на стоянку и… Черт. Да я могу представить все, что угодно, это не значит, что они виновны. И все же, я верила Харламову. По крайней мере, в том, что касалось пожара в его доме.
— Я тебе помог?
— Возможно, — я снова повернулась к нему и на этот раз была спокойна и собрана.
— Не хочешь еще о чем-нибудь спросить? — смотреть на его избитое лицо было неприятно, учитывая, что я сама только что… Черт! Не сейчас. Не время и не место становиться человеком.
— Знаешь, а я ведь тебя понимаю, — я подошла вплотную так, что мои ноги коснулись его колена. Он с любопытством посмотрел на меня.
— Правда?
— Да. Наверное, это было ужасно, все, что с тобой произошло: ложные обвинения, пытки, тюрьма. Я понимаю, почему ты так ответил, когда я спросила.
— Спросила о чем? — его глаза внимательно с интересом следили за каждым моим движением. И все же было видно, как он удивлен, когда я опустилась на пол между его ног и на этот раз совершенно без страха посмотрела прямо ему в глаза.
