— Подозрения в чем? — уточнил Никита.
— Неважно в чем. Главное, он знает, что у меня неприятности, и был когда-то совсем не против мне помочь.
— Ты права, — внезапно сдался Мишка, — к тому же не хотелось бы, чтобы он сболтнул кому-нибудь, что видел нас троих ночью у самого леса. Звони.
Набрав номер, я нетерпеливо дожидалась, когда же мне ответят. Был второй час ночи, и я понимала, что рискую нарваться на отказ. Наконец на том конце раздался недовольный сонный голос.
— Привет, Дима, — мне даже не пришлось изображать испуг и нетерпение, — извини, что разбудила, но мне нужна твоя помощь.
— Что у тебя стряслось?
— Я попала в небольшую аварию, и теперь не могу добраться домой, — как можно более жалобно произнесла я.
— Черт! С тобой все в порядке? Ты цела? — тон, которым были произнесены эти слова, пролил бальзам на мою душу, и практически сгладил неприятное ощущение, оставшееся после нашей прошлой встречи.
— Цела и невредима. Только очень напугана.
— Я сейчас приеду. Говори, где ты.
Описав место, куда нас занесла судьба, я дала отбой, и посмотрела на ребят.
— Я всегда знал, что тебе место на сцене, — наверное, со стороны Мишки это было нечто вроде комплимента.
— Думаю вам пора.
— У нас еще есть время, пока твой дружок доберется. Не хотелось бы оставлять тебя одну, такую беззащитную и испуганную на пустынной дороге, — с издевкой бросил Мишка.
— Здесь и сейчас мне ничего не грозит, — уверенно сказала я.
— Как хочешь. Тогда мы пойдем.
Я смотрела вслед уходящим ребятам, задаваясь вопросом — когда мы перестали быть друзьями, и стали сообщниками? Одно я знала точно, это случилось уже давно, много лет назад, в той жизни, от которой так стремились убежать, и куда нам пришлось вернуться.
Минут через двадцать я увидела знакомую машину. Совершенно не обращая внимания на обледенелую дорогу, Димка резко затормозил, от чего его слегка повело вбок, но, справившись с управлением, он остановился в нескольких метрах от меня.
— Привет, — робко улыбнулась я, — прости, что сорвала среди ночи.
Он приблизился ко мне, внимательно изучая взглядом. Когда убедился, что на мне нет явных повреждений, угрожающих драгоценной жизни, иронично усмехнулся:
— Я не стану спрашивать, как ты оказалась на этой дороге, возможно, даже сделаю вид, что меня устроят твои пояснения, если, разумеется, ты соизволишь мне их дать.
— Тебе они действительно нужны?
— Да, — грубо ответил Дмитрий.
— Помоги, пожалуйста, вытащить машину.
— Все, что изволите! Только прикажите, — издевательски ухмыльнулся он.
Покопавшись в багажнике, Харламов извлек оттуда трос. Провозившись с полчаса, ему с трудом, но удалось вывести автомобиль на дорогу, и я, наконец, смогла вздохнуть свободнее. Теперь, главное поскорее добраться до дома Мишки, и как следует вычистить багажник. Кто знает, какие следы могли там остаться после сегодняшней ночи.
— А теперь, внимание, вопрос, — не меняя тона, произнес Дима, — что ты от меня скрываешь? Куда тебя втянули твои дружки?
— Я думала, мы поговорим позднее, — мне не пришлось изображать усталость и рассеянность. Эта ночь вымотала меня, лишив последних сил.
— Ну нет! Наш предыдущий опыт общения мне подсказывает, что тебя нужно брать тепленькой, пока ты устала и растеряна. Поэтому, как только мы доберемся до дома. Ты все мне объяснишь. И предупреждаю — я хорошо чувствую ложь.
— Неужели у тебя хватит коварства воспользоваться моим состоянием в корыстных целях? — наигранно удивляясь, спросила я.
— Конечно, хватит! — уверенно отозвался Харламов, — ты сможешь вести машину?
— Смогу, — твердо ответила я.
Никогда не любила быть за рулем, но сегодня деваться было попросту некуда. Я старалась ехать с минимальной скоростью, боясь снова попасть в аварию. Харламов тащился за мной, видимо все же не до конца веря в то, что я решусь ему что-то рассказать. В принципе, он был прав.
Мне все больше не давала покоя мысль о том, что я где-то уже слышала имя несчастного, которого мы похоронили. Казарин… Казарин… Откуда я тебя знаю? Чего я не могу вспомнить? Снегопад усилился, и дорогу стало видно с трудом, а я лишь хотела побыстрее попасть в дом и просто как следует подумать.
