Элиты в империях древности и империях Нового времени
Древние (ancient) империи обладали совершенно иными структурами элит, нежели империи Нового времени (modern). Для докапиталистических империй были характерны две внутренние элиты на исходной территории (аристократы/землевладельцы и граждане-воины/военачальники/императоры), а кроме того, в каждой из завоёванных территорий существовала провинциальная элита, которая удерживалась в узде главным образом военной силой. Империи Нового времени формировались и управлялись множеством элит. Две из них — капиталисты и государственные чиновники — принципиально отличались от элит докапиталистических империй, даже несмотря на то, что имперские устремления этих элит Нового времени, как и их древних предшественников, получали поддержку со стороны военной власти их стран. В империях Нового времени, где более старые элиты — чаще всего это была земельная аристократия и военачальники — играли, наряду с капиталистами и гражданскими чиновниками, ключевые роли, эти более старые элиты принципиально отличались от военных и землевладельцев докапиталистических империй. На то имелось две причины: (1) они обладали большей, чем аналогичные элиты древности, инфраструктурной властью,[36] и (2) им приходилось делить имперскую власть с характерными для империй Нового времени капиталистами и государственными чиновниками.
Капиталистам для контроля над торговыми путями и извлечения прибылей из далеких земель, в отличие от купцов древних империй, не приходилось ждать, пока имперские армии завоюют новые территории. Капиталисты обладали высокой степенью автономии в силу двух причин. Во-первых, в отличие от купцов докапиталистических империй, которые зачастую занимались коммерцией в качестве деятельности, дополнительной к их основному статусу военных, чиновников или землевладельцев, капиталисты являлись действительно обособленной элитой в своих странах, поскольку они обладали независимыми организационными возможностями присвоения ресурсов у неэлит. Во-вторых, капиталисты могли участвовать в торговле с капиталистами из других политий, что давало им дополнительные рычаги влияния в своих странах.
Государственные чиновники в империях Нового времени отличались от аналогичной группы в империях древности в том, что они были способны задействовать мощные невоенные организационные возможности, которые наделяли их «инфраструктурной властью»[37] для проникновения в завоеванные общества. Это обеспечивало администраторам в империях Нового времени дополнительные, помимо угрозы применения силы, инструменты, которые они могли использовать для манипулирования местными элитами, а в некоторых случаях и для взаимодействия с массами подданных на завоёванных территориях и прямого изъятия у них ресурсов.
Капиталисты и государственные чиновники по-разному воздействовали на метрополии и колонии и на то, какое место их империи занимали во всемирной экономической и геополитической системе. По мере временно-пространственного развёртывания эти вариации имели мало общего с теми ресурсами и возможностями, которыми данные элиты распоряжались исходно, когда начинали свои имперские завоевания — теперь они предопределялись главным образом тремя факторами: количеством элит, их локацией и общей структурой отношений между ними.
Количество элит. Империализм создавал новые элиты в метрополиях и колониях. Отдельные представители колониальных элит были выходцами из метрополии, которые прибывали в колонии в качестве постоянных поселенцев, или временно в качестве администраторов, солдат, купцов, землевладельцев, рабовладельцев и/или капиталистов. Туземные элиты зачастую инкорпорировались в те империи, которые завоёвывали их земли, сохраняя свои уже существующие организационные базы (которые претерпят существенные изменения в связи с их новым положением в империи) и/или оказываясь рекрутированными в новые колониальные организации, созданные империей-завоевателем.
Само по себе добавление новых элит к уже имеющемуся их количеству нарушало существовавшие отношения между элитами в империях Нового времени. Это обстоятельство препятствовало возникновению характерных для империй древности патовых ситуаций между двумя элитами метрополии — ситуаций, на которые редко влияли далекие провинциальные элиты. Таким образом, для империй Нового времени была характерна более сложная динамика, чем для империй древности — как минимум потому, что в них имелось больше элит, создававших более сложные элитные структуры, в которых присутствовало больше точек для конфликта, а следовательно, и для изменений.
