– Какое жуткое место! – воскликнул сэр Чарльз. – Скорее, Джек! Уйдем отсюда ради всего святого.
– Где мой человек? – быстро спросил полковник Папиллон.
– Вон там, третий слева, – прошептал мсье Фльосон. – Мы надеялись, вы сразу узнаете труп.
– Этот? Неужели вы думали, что я скажу, кто это? У него же лицо так обезображено, что ничего не понятно.
– И нет никаких примет или отметин, по которым можно сказать, Куадлинг это или нет? – разочарованно спросил судья.
– Ничего. И все же, я уверен, что это не он. По той простой причине, что…
– Да, да, продолжайте.
– Этот Куадлинг сейчас стоит в толпе.
Мсье Фльосон первым полностью осознал смысл неожиданного заявления полковника Папиллона.
– Бегите, бегите, Ла Пеш! Закройте внешние двери, никого не выпускайте. Отступите назад, господа. – Он деловито оттеснил компаньонов в самый конец зала. – Дай бог, чтобы он не заметил нас! Он узнает нас, даже если мы не узнаем его.
Затем так же торопливо сыщик схватил за руку полковника Папиллона и потащил его за собой обратно в наружное помещение, где толпа в молчаливом возмущении ожидала, пока ей объяснят причины задержания.
– Быстрее, мсье! – прошептал шеф. – Покажите его.
Но просьба была излишней. Полковник Папиллон вышел вперед, положил руку на плечо одного из мужчин, и, когда он произнес: «Мистер Куадлинг, я полагаю?», сыщик с большим трудом сумел сдержать изумление.
Указанный таким образом человек не походил ни на кого из тех, с кем сыщик встречался в тот день, и меньше всего на Рипальди. Усы исчезли, одежда сменилась полностью, маскировку дополняли темно-зеленые очки. Даже странно, что Папиллон вообще узнал его. Но случилось так, что именно в минуту опознания Куадлинг снял очки, вне всякого сомнения, для того чтобы получше рассмотреть цель своего приезда в морг, жуткое свидетельство своего злодеяния.
Естественно, он отшатнулся, весьма убедительно изображая негодование, и заговорил на сбивчивом французском, отрицая словами и жестами знакомство с человеком, за которого его только что приняли.
– Я этого не потерплю, – вскричал он. – Кто вы такой, как смеете…
– Ну-ну, – негромко вставил мсье Фльосон, – мы это обсудим, но не здесь. Пройдемте в кабинет. Пройдемте, я говорю, или нам применить силу?
Спасения не было, и после неудачной бравады незнакомца увели.
– А теперь, полковник Папиллон, посмотрите на него внимательно. Вы знаете этого человека? Вы уверены, что это…
– Мистер Куадлинг, покойный римский банкир. Нет ни малейшего сомнения. Я узнаю его.
– Этого достаточно. Тишина, сэр! – Последние слова были адресованы Куадлингу. – Теперь и я вас узнал как человека, который называл себя Рипальди пару часов назад. Бесполезно отпираться. Пусть его обыщут. Тщательно. Вы поняли, Ла Пеш? Зовите своих людей, он может сопротивляться.
Не особо церемонясь с поникшим задержанным, уже через три минуты они обыскали всю его одежду, каждый потайной карман и практически вывернули его наизнанку.
После этого все сомнения в его личности отпали, как и в его причастности к преступлению.
Во-первых, среди многих улик оказалась пропавшая записная книжка проводника спального вагона. В ней находилась и карта состава, и билеты пассажиров, все бумаги, которые Гроот необъяснимым образом потерял. Несомненно, их у него украли для того, чтобы помешать раскрытию убийства. В другом кармане обнаружился собственный бумажник Куадлинга вместе с визитными карточками, несколько адресованных ему писем, а главное – толстая пачка банкнот разных государств, английские, французские, итальянские, общей суммой в несколько тысяч фунтов.
– Что, все еще отрицаете? Ну, это несерьезно, бесполезно и пустая трата времени. Наконец мы раскрыли эту тайну. Я бы вам советовал во всем сознаться. Впрочем, у нас достаточно свидетельских показаний, чтобы выдвинуть против вас обвинение, – сурово произнес судья.
Но Куадлинг с бледным лицом демонстративно смотрел в сторону и молчал. Он оказался в ловушке, угодил в сеть и не собирался им помогать.
– Советую вам не молчать, вам же будет лучше. Не забывайте, у нас есть методы…
– Желаете продолжить допрос здесь, мсье Бомон ле Арди? Прямо сейчас?
