Аркадий прицелился в Уильяма Кервилла. Едва оглядев его могучую фигуру, еще не обрюзгшую на исходе пятого десятка лет, он сразу понял, что это тот, с кулаками, в парке Горького.
— Дождь идет, вот я и вернулся раньше времени, — сказал Кервилл по-английски, стряхивая капли с дождевика. — А вы что, в одиночку работаете?
— Не двигаться! — приказал Аркадий.
— А куда мне двигаться? — спросил Кервилл уже по-русски. — Это же мой номер. — Но послушно снял дождевик и ногой придвинул его к Аркадию.
Из кармана дождевика тот извлек бумажник — три пластмассовые кредитные карточки, нью-йоркские водительские права, листок с телефонными номерами американского посольства и двух американских телеграфных агентств, И восемьсот рублей — сумма порядочная.
— А где ваши визитные карточки?
— Я же путешествую для удовольствия. Мне тут очень нравится.
— Лицом к стене! Поднимите руки, ноги расставьте пошире! скомандовал Аркадий, а когда Кервилл повиновался, ощупал его рубашку и брюки. — А теперь снимите туфли, — добавил он, отступая на три шага. Он видел, как Кервилл оценивал свои шансы на успешный бросок.
— Вручить их вам лично или по почте послать? — сказал
Кервилл, снимая туфли и не сводя оценивающего взгляда с пистолета.
— Садитесь! — Аркадий указал на стул рядом со шкафом, встал на колени и осмотрел туфли, но ничего не обнаружил. — Надевайте, а шнурки свяжите вместе.
Когда Кервилл подчинился, Аркадий пнул стул ногой, так что он и сидевший на нем Кервилл наклонно уперлись в стену, и только тогда почувствовал себя в безопасности.
— А теперь что? — спросил Кервилл. — Навалите на меня мебель, чтобы я не трепыхался.
— Господин Кервилл, вы нарушили статью пятнадцатую УК РСФСР — незаконный провоз оружия, и статью двести восемнадцатую — изготовление оружия.
— Ну, положим, изготовили его вы, а не я.
"Почему у него в глазах такая ненависть?" — подумал Аркадий, а вслух сказал:
— Вы ходили по Москве, переодевшись советским гражданином. Вы искали встречи с неким Голодкиным. Почему?
— А как по-вашему?
— Потому что Джеймса Кервилла нет в живых, — ответил Аркадий, рассчитывая ошеломить его.
— Вам виднее, Ренько. Ведь вы же его и убили.
— Я?!
— А тогда ночью разве не вас я отколошматил? И не вы послали своего человека следить за мной и Голодкиным в парке? Коротышку такого, в очках. Я проследил его из парка до КГБ. КГБ, прокуратура — какая разница?
— Откуда вам известна моя фамилия?
— Наводил справки в посольстве. У корреспондентов. Просмотрел весь комплект "Правды" за этот год. Следил за вашим моргом, за вашей квартирой. Вас, правда, не увидел, зато наблюдал, как ваша супруга с приятелем выносила оттуда вещи. Я стоял напротив прокуратуры, когда вы отпустили Голодкина.
— И вы полагаете, что Джеймса Кервилла убил я?
— Не вы, так ваши дружки. Какая разница, кто нажал на спуск?
— Откуда вы знаете, что он убит из огнестрельного оружия?
— Следы поисков на поляне. Четыре пули, верно? Да и троих сразу не зарежешь. Знал бы я, Ренько, что это именно вы попались мне в парке, я бы вас убил.
— Вы приехали в Москву с рисунками рентгеновских снимков. Вероятно, вы намеревались помочь следствию?
— Если бы вы были настоящим следователем.
— Но Джеймс Кервилл уехал из Советского Союза еще в прошлом году. Данных о том, что он вернулся, нет никаких. Почему вы решили, что он здесь и что он убит?
Но вы же не настоящий следователь. Ваши сотрудники проводят не меньше времени с КГБ, чем с вами!
Не объяснять же ему про Фета и Приблуду!
— В каком родстве вы состоите с Джеймсом Кервиллом?
— А вы угадайте.
— Господин Кервилл, я следователь московской прокуратуры, никому больше не подчиняюсь и веду следствие о тройном убийстве в парке Горького. Вы располагаете сведениями, которые могут мне помочь, и уклоняетесь от дачи показаний. Это тоже преступление. Вы тайно привезли оружие, из которого уже стреляли в меня. Вас видели переодетым.
— А разве это преступление, одеваться, как вы? И штуку у вас в руке — если это пистолет — я впервые вижу. Откуда мне знать, что вы подсунули в мой чемодан, когда его взломали. Вы бы подумали, Ренько, как отнесется американское посольство к следователю, которого американский турист застал у себя в номере, — он покосился на чемодан, — за попыткой ограбления?
