– А я тебя в темницу велю бросить, – сказала Наташа, – ты лучше молчи: сказала «свадьба», значит, свадьба.
Но молодой человек не унимался.
– Не ври. Не люблю. Не нравится мне, когда девки врут.
– Я девка? – неистово закричала Наташа. – Я? Ах ты хам треклятый. Да я тебя. Да я тебя…
И Наташа с размаху ударила молодого человека по щеке.
Молодой человек, покачнувшись от удара, вскочил на ноги и схватил Наташу за волосы.
– Стой, – закричал он шоферу, – мы ее в часть сейчас. Стой.
– Оставьте ее. Оставьте, – упрашивал Поздняков, заступаясь за Наташу.
Но компания была на стороне молодого человека.
Кто-то пронзительно кричал:
– Господин городовой! Пожалуйте сюда. Не угодно ли вам препроводить блудницу сию в участок.
Наташу пересадили на извозчика и повезли.
И там в участке, когда ее тяжело и мрачно били городовые, Наташа думала, что это самозванцы пришли отнимать у нее престол.
На другой день она уже называла себя Девой Марией, и ей казалось, что на ней струится голубая облачная одежда, как на Богоматери в церкви Успения.
…Вот она идет по кущам райским, и золотые птицы кивают ей, приветствуя. И мир ей подвластен – и звезды, и море.
– Цветы мои райские, – говорит Наташа, – цветы мои…
1909
