Вампирша, осторожно подойдя к телам, наступила на руку Вор’рен’кая, резко вырвав своё оружие из его тела. Сбив оставшиеся капли зеленой крови с клинка, она медленно удалилась с арены. Бойцы приветствовали её, хлопали по плечам, жали руку так, словно она только что совершила Чудо! Даже Минерва улыбнулась. Эрдано же, хлопнул её по плечу так, что едва не сломал спину:
– Я знал, что ты победишь, девчонка! – проревел он. – Никому из этих бродяг кх’мис был не по зубам!
Оказалось, что её бой был последним и зрители, впечатленные такой концовкой первого дня Игр, поспешили в таверны, игровые дома, чтобы сбросить накопившееся напряжение всеми доступными способами. Бойцы после ванн и ужина разошлись по своим углам, снова и снова проверяя снаряжение и заточку оружия. Паола лежала на кровати, прикрыв глаза, когда кто-то сел рядом на кровать Минервы. То, что это была не хозяйка, ясно было и с закрытыми глазами.
– Неплохой бой, – начал некто. – Многие сегодня потеряли свои денежки.
– В том числе и ты? – Паола не открывала глаз.
– О, нет! – засмеялся незнакомец. – Я ставил на тебя и выиграл. Просто хотел сказать, что восхищен твоей находчивостью и красотой.
– А я-то все думала, когда мне об этом кто-нибудь скажет, – вампирша открыла глаза и села на кровати. – Чего тебе?
Перед ней сидел мужчина в одежде служителя, с откинутым капюшоном, открывающим широкоскулое лицо со сломанным носом. Густую бровь над правым глазом пересекал уродливый шрам, заканчивающийся у края губ. Глаз, странным образом оставшийся на месте, был затянут катарактой. Но второй смотрел на неё с неподдельным интересом.
– Все делают ставки. В том числе и на тебя. Тебе уже даже прозвище придумали – Аэдаль Коварная.
– Мило. – Вампиршу передёрнуло. Прозвище было то еще. – И каковы ставки?
– На тебя пока семь к одному. Но если ты переживешь завтрашний день, то они резко вырастут. Ты уйдешь отсюда богатой.
– Звучит неплохо. Но ты не представился, мой новый лучший друг, – слова Паолы были полны яда. – И не сказал мне цель своего визита. Если больше приятных новостей нет, то я бы поспала. Если ты не возражаешь.
Мужчина белозубо улыбнулся и поднялся с койки:
– Продержись завтрашний день, Аэдаль. «И мы оба уйдем отсюда богатыми», – сказав это, он развернулся и ушёл, накидывая капюшон. Молчаливые стражи пропустили его, почтительно расступаясь. Паола посмотрела ему вслед и, пожав плечами, снова улеглась на кровать, прикидывая, не был ли камлок среди погибших. Вскоре кровать Минервы снова заскрипела, но на этот раз это была хозяйка.
– Не к добру, когда тобой интересуются посланники Владык, девочка, – раздалось спустя некоторое время. – Больше интереса – больше опасности. Среди этих гиен нет единства и ставящий на тебя, может враждовать с другим. Всё это кончается выходом той твари, что мы все сегодня лицезрели.
Паола кивнула в знак того, что приняла информацию к сведению и так же, не открывая глаз, задала свой вопрос:
– Чьё имя ты шептала сегодня во время боя?
– Не твоё дело, наёмница, – раздалось в ответ. Больше Минерва никак не прокомментировала свой ответ и вампирша, мысленно пожав плечами, сосредоточилась на сне.
Второй день Игр принес мало сюрпризов. Орки бились и почти все выиграли. Релката вызывали на арену дважды и дважды он возвращался живой и, относительно, невредимый. А вот баргача даже во второй день так и не вызвали. Под занавес назвали имя Минервы и одного из людей. Пребывающая в скверном расположении духа, женщина-воин расправилась с противником в считанные мгновения, вызвав целую бурю оваций. Паола подозревала, что вчерашний визитёр приложил руку к расстановке бойцов, так как её имя так и не прозвучало. Зато она укрепилась в своих подозрениях о сущности камлока. Оставалось только проверить свои ощущения.
_____________________________________________________________
[1] Лич (англ. Lich – «труп», «мертвец») – разновидность нежити, как правило – маг или правитель, использовавший ритуал чёрной магии, чтобы вместо смерти заново привязать свою душу к мёртвому телу, и таким образом достигнуть бессмертия.
